Форумы-->Творчество-->
1|2|3|4|5|6
| Автор | Литературные Игры. Книга Третья. |
|---|
Яркие солнечные лучи проникли и в толщу мутной воды, поэтому, достигнув знакомого омута, Ситари сразу же заметил двухметровый силуэт старого «друга». Рыбина, видимо, поднялась с глубины, чтобы погреть свою толстую тушу на солнце. Барабел поспешил воспользоваться неподвижностью царя местной фауны, подплыл сзади и обхватил сома за шею. Тот лениво дёрнулся, но, не веря в то, что ему может угрожать какая-либо опасность, снова замер. Ситари не устраивало подобное бездействие, и он вонзил когти в толстую сомовью шкуру. Боль заставила короля заводи запаниковать: он открыл свою гигантскую пасть, в которую спокойно могла поместиться голова барабела, начал извиваться всем телом, в надежде стряхнуть названного гостя, но тот не был намерен отпускать свою добычу. Осознав бесполезность своих действий, сом отчаянно рванулся вглубь омута с максимальной скоростью, которую только может развивать подобная туша с барабелом на спине. У Ситари не было нужды убивать старую рыбу. После минутного катания сом ему наскучил. Да и сил более задерживать дыхание уже не хватало. Ситари был вынужден всплыть.
Переохлаждение для барабела гораздо опаснее перегревания. И, несмотря на то, что в такую погоду вода ближе к поверхности была тёплой, как кровь млекопитающих, Ситари уже хотелось на солнце. Поплавав ещё с десять минут, он направился к центральному пляжу. Нырнув последний раз у самого берега, Ситари поднял со дна небольшую раковину и таки вылез на белоснежный песок, упал на спину, закрыл глаза в ожидании блаженства.
«Интересно, а как другие барабелы переживают подобную жару? Неужели все они одновременно идут к большой воде?» - но Ситари отбросил эту мысль, едва она зародилась у него в голове. Он не хотел думать о сородичах, так как знал, что никогда не найдёт их. Ни крестьяне, ни заезжие торговцы, ни даже странствующие маги ни когда не видели существ подобных ему, поэтому Ситари даже не был уверен в существовании других барабелов.
«А что сейчас делают крестьяне из деревни? Небось, горбатятся на своих полях, не обращая внимания на погоду? А те бродячие маги? А торговцы?» - и мысли в голове барабела закружились в невероятном ритме... Он размышлял о далёких краях, их погоде и населении. О законах природы, о фауне... Вопрос сменялся предположением, которое вызывало другой вопрос... Возникали противоречия, заставляющие вернутся на два хода назад. Лишь местные крестьяне не вызывали у него ни каких вопросов, их нрав был понятен барабелу, как дважды два.
Лёгкий ветерок заставил Ситари спуститься с небес на землю. Он решил оставить все свои накопившиеся вопросы к своему ежедневному вечернему размышлению. А сейчас его тело достаточно прогрелось, и ему был необходим новый заплыв.
Уже приготовившись к прыжку в желанную прохладу, Ситари вспомнил о раковине, зажатой в руке. Он аккуратно открыл её, извлёк небольшую речную жемчужинку, оглядел. «И почему люди так ценят всё блестящее? Ведь это всего лишь камушек!» - Ситари слизнул живущего в раковине моллюска, положил жемчужинку обратно и закинул раковину в недра заводи. Тут же барабел сорвался с места, будто желая вернуть утраченное, и сделав простое сальто, прыгнул в воду.
Ему предстояло совершить ещё столько всего: расшевелить местную живность, изучить растительность, достать парочку раковин с моллюсками и найти, наконец, это пресловутую подводную воронку! | Не успел Ситари проплыть и ста метров, как до его ушей донёсся чей-то громкий, звонкий голос. Неужели кто-то захотел составить барабелу компанию? Но он не мог позволить увидеть себя. Ситари подобрался к берегу, стараясь двигаться как можно тише. Он сделал вывод, что замаскироваться на суше ему не удастся, потому наблюдал из воды.
Названный гость двигался со стороны Восточного Моста, был облачён в кожаную броню и, судя по луку, был либо охотником, либо рейнджером, либо вольным наёмником. Его голос, координация движений и красное, припухшее лицо говорили о том, что он мертвецки пьян. И надо же, не смотря на своё состояния, он явно был намерен искупаться. Он сбросил доспехи и одежду возле дуба, не обращая внимания на разбросанные всюду тряпки Ситари, и целеустремлённо направился к центральному пляжу. Сделав пару шагов, он, как и следовал ожидать, провалился в яму, тут же вынырнул, заржал, как умирающий конь, и уже на плаву продолжил орать свою песню, слава которой уже трудно было разобрать.
Ситари не сильно расстроился: «Чтож, за этим наблюдать даже интереснее, чем за раками!»
Человек неплохо держался на воде при его состоянии. Он без приключений проплыл 200-300 метров. Ситари держал дистанцию в 50 метров, хотя пьяный пловец его и в упор бы не заметил. Вдруг алкаш остановился. Дёрнулся. Ещё раз дёрнулся и даже перестал орать свою «песню». Внезапно он скрылся под водой так, как будто его и не было.
Ситари недоумевал ровно секунду, и нырнул следом.
И вот она! Воронка, которую так долго искал наш герой! Реку не даром назвали Плутовкой! Ведь подобные ловушки, прочие течения и омуты встречаются каждые 500 метров! Даже через мутную воду было видно очертания воронки и плавно идущие ко дну тело незадачливого пьяницы. А ведь Ситари был ему в некотором смысле благодарен за помощь в поиске ловушки. Стараясь не попасть в поток, из которого даже барабелу будет трудно выплыть, Ситари устремился к горе-охотнику и умудрился схватить его за руку. Воронка не хотела отдавать свою добычу, но барабел оказался настойчивей. Он вытащил бездыханное тело на песок, положил его на спину, пару раз надавил на лёгкие, стараясь правильно приложить силу и не проломить грудную клетку. Жертва Плутовки закашлялась и выплюнула попавшую в лёгкие воду (судя по запаху огненную). Дыхнув на Ситари перегаром, рейнджер поднял голову, промямлил что-то не членораздельное и, увидев над собой громадного барабела, снова упал. На этот раз в обморок.
«Пить надо меньше!» - проворчал про себя не дождавшийся благодарности спасатель.
Ситари хотел было оттащить его куда подальше и продолжить купание, но неожиданно понял: за ним наблюдают! | [немного ранее...]
Любой человек, идущий по дороге из Волчьей долины в Лес разбойников или наоборот, из леса в долину, сейчас мог наблюдать прелюбопытнейшее зрелище… прямо параллельно дороге, с приличной скоростью, не медленнее лошади, пустившейся в карьер, на высоте двух метров над земле, чуть наклонившись вперед, летела фигура. Фигура была высокой, худой, и одетой в охотничий костюм. Хотя увидеть все это было непросто. Нет, заметить фигуру было очень легко… но вот только… она была какой-то… размытой, что ли? Да, да, именно размытой. И явно не из-за скорости. Просто если стараешься сфокусировать на этой фигуре взгляд, глаза начинают слезиться, а фигура расплываться… но заметить красное пятно на месте лица и серебристо белые волосы еще было можно.
Дайсу надоело идти пешком еще полчаса назад. Медленно и скучно.И Вейр плечо натирает. Да еще и сумка с провизией за пазухой, плюс летняя жара. Солнце дави-и-и-т…
Так что маг решил немножко ускорить передвижение. Он сделал это прямо после прохождения мимо столицы. Конечно, его сейчас мог увидеть кто угодно, но что с того? Мало ли магов летают по империи? Да сотни!.. правда, летают обычно либо на коврах либо на роках-перевозчиках. Ну и что? Если маг хочет лететь сам, как птица – кто ему указ?
Дайс протянул руку и убрал волосы с лица. Серебряные пряди развевались на ветру во все стороны. Да-да, именно серебряные. Когда маг колдовал, пепельно-серые волосы начинали стремительно белеть. И потом белыми они и оставались, если только не удавалось вернуть им изначально серое состояние. Правда, Дайс никогда особо и не старался его возвращать. Белые волосы смотрятся красивее, чем серые. Но если их не беречь, волосы все равно потом серели. Вплоть до следующего сеанса колдовства. Но это все мелочи.
Прошло уже довольно много времени с того момента, когда мага догнал сэр Логан, рыцарь и начальник экспедиции на Храрт, в которой участвовал его брат – Чезз. То, как рыцарь нашел мага на выходе из леса аж в Долине волков, его особо не волновало. Мало ли. Тем более, как оказалось, Логан искал Дайса специально. Кстати, рыцарь, похоже, ожидал бурной реакции. Но уж никак не косого взгляда и вежливого «Добрый день, сэр Логан». Дайс раньше никогда не разговаривал с начальником экспедиции, только видел его в окошко из лазарета. И рыцарь вряд ли видел его в сознательном состоянии. Либо видел, но спящим, либо знал только понаслышке. Маг до сегодняшнего дня не был уверен, сообщили ли ему ящеры о смерти Чезза. Но сейчас понял, что сообщили. Иначе рыцарь не узнал бы и о самом Дайсе. Тогда почему же Чезза не похоронили? Повсюду загадки… ладно, главное то, что ящеры рассказали о маге что-то хорошее, пока он лежал в их лазарете, и сейчас сэр Логан искал его для того, чтобы взять с собой на очередную экспедицию. Мол, люди нужны, а ты был в Храрте, пригодишься.
Дайс корячиться не стал, согласился без проволочек. Один брат голову уже в экспедиции сложил, почему бы не стать продолжателем традиции?.. да и не сидеть же в берлоге вечно… так что разговор был быстрым и не очень содержательным. Договорились, что Дайс закончит нынешнее дело и отправится в столицу, в таверну «Милая гидрочка». На том и расстались.
И сейчас маг летел на полной скорости в Разбойничий лес, искать мифическое существо ящера, которое там вряд ли водится… и зачем он, спрашивается, это делает? Крулл знает… потянуло что-то и все тут.
Дайс прислушался к себе. Маны еще достаточно. Полет почти ничего не поглотил. Это всего лишь погружение на самый верхний слой тумана. Он как бы до сих еще находится в нашем мире. Хотя насчет миров – это вообще трудный вопрос. Когда-то маленький Дайс спросил у учителя: «Скажите, а туман – это астрал?». «Туман это туман, он принадлежит нашему миру, но позволяет смотреть на него новыми глазами, а астрал – это другой слой мироздания, и не стоит их путать» был ответ.
И сейчас маг смотрел на мир новыми глазами. Из верхнего слоя тумана. Мир вокруг сильно погустел, а радиус обзора уменьшился. Все вокруг было в липком | Все вокруг было в липком густом веществе непонятного происхождения. Все. Это вещество обволакивало буквально все вокруг, придавая ему какой-то серый оттенок. Если бы Дайс не знал, он бы никогда даже не догадался, что это существо – обыкновенный воздух. Тот самый, которым мы дышим. Но сейчас, пока Дайс был в магическом трансе, он видел все более глубоко, более детально. Недавно маг погрузился совсем уж глубоко, в сравнении с водой – по макушку. Мир вокруг совсем перестал быть миром. Все измельчилось на мельчайшие детали, каждая была видна очень отчетливо. И все было в этих деталях. Будто муравьи копошатся, заполонив все вокруг. Дайс тогда продержался в таком состоянии где-то с полчаса, пока мана не закончилась. И все это время он разглядывал траву. Обычную траву. Глупо тратить драгоценное время на какую-то траву, не так ли? Но… это была не та трава, которую мы видим каждый день. Это были тысячи, миллионы мелких кусочков, которые вместе создали одну форму… ту самую, которую мы видим. У нее не было цвета, была только форма… и когда ветер, липкое серое вещество, чуть шевельнул травинку, все эти частицы пришли в движение…
Говорят, величайшие маги тумана поглощались на самую глубину и видели строение мироздания… еще мельче, еще детальнее. Дайс сейчас о таком даже не мечтал. Он только недавно посвятил себя в полноценные маги. Куда там на великих замахиваться… но трава еще долго будет оставаться в памяти. Вот сейчас… человек видит фигуру, летящую в воздухе. И не подозревает, что если подойти и дунуть на эту фигуру, ее отнесет метра на три. Дайс сейчас был легче пушинки. Поэтому и летел. Он, собственно, мог бы применить и другой прием, и просто спокойно шагать по воздуху. Для этого даже не потребовалось бы погружаться. Просто призвать туман под свои ступни. Но лететь быстрее. Хотя маны тратится и больше…
Среди серого вещества начали прорисовываться одинокие стволы вдалеке. Похоже, Разбойничий лес. Быстро, однако…
Фигура в охотничьем костюме зависла в воздухе, секунду повисела, а затем резко спрыгнула на землю, будто мгновенно потяжелев. Собственно, так оно и было.
Дайс стряхнул с лица волосы, размял шею, отряхнул лосины и упругим шагом двинулся вперед, в лес.
Уже через несколько минут он полностью скрылся под кронами деревьев… | Cвекстенштадт, 3 часа пополудни, королевский дворец
- А, это ты, Ван Блюскен! Сколько раз я говорил тебе стучаться, когда входишь!?
- Виноват, Ваше Величество! – промямлил высокий и тощий как спица человек, поспешно поклонившись своему грозному сюзерену, королю Тиггелунду Четвертому. – Господин герцог фон Бууге ожидает в приемной! Он просил принять его и передать, что он явился по срочному делу.
- Лилонн здесь? Немедленно веди его сюда! Если он принес те известия, которых я ждал, считай, что ты прощен.
На скуластом лице восседавшего на троне короля появилась хищная улыбка. Сидевшая по правую руку мужа королева Хумбрукс сделала вид, что не слышала слов дворецкого, и вернулась к прежнему занятию – Ее Величество развлекала себя вязанием муфточки для Ангемельды, своей любимой болонки.
Вошел герцог. Это был крупный и сильный мужчина, широкий в плечах и довольно симпатичный на лицо, если не считать массивней нижней челюсти, чересчур выдававшейся вперед. Впрочем, данная черта, которую принято ассоциировать с решительностью, действительно чем-то отражала характер господина фон Бууге, который в свои 39 дослужился до коннетабля, главнокомандующего Донегарской Королевской Армией, и фактически являлся правой рукой Тиггелунда IV в управлении королевством. Отвешивая королю почтительный поклон, он молниеносно обменялся взглядом с Хумбрукс, что не ускользнуло от зорких глаз властелина.
«Неужели этот болван и впрямь полагает, что я все еще не знаю, что он спит с моей женой?» - мысленно усмехнулся Тиггелунд. Эта тайна была ему известна уже три с лишним года – благо, агентура его собственной тайной полиции обладала безграничными возможностями. Вначале известие об этом шокировало повелителя Донегара, но затем, хорошенько подумав над выгодой, которую можно было извлечь из этой интриги, он решил оставить все как есть. В раболепной преданности герцога своей персоне он был уверен – Тиггелунд осыпал Лилонна фон Бууге милостями, сделал коннетаблем, подарил роскошное имение на юго-западе. К тому же, увядающая королева надоела ему до смерти, и это позднее чувство к придворному вельможе, вспыхнувшее в ней, избавляло его от необходимости хоть изредка, для приличия, выполнять обязанности супруга.
- Лилонн, я слушаю тебя! Что заставило тебя на всех парах примчаться во дворец? Не думаю, что ты прибыл исключительно для того, чтобы выразить почтение своему королю.
Герцог давно привык к подобным выходкам своего повелителя, однако ему все-таки стало не по себе.
- Ваше Величество! Вы – великий король, и многие, - в том числе и я – часто приходят к Вам только для того, чтобы иметь счастье видеть Вас в добром здравии, - сказал он. – Но Вы правы – я принес Вам известия, и спешу заверить Вас – известия отличные! Ван Блюскен, проведите в покои Его Величества троих моих спутников. | Не желая наступать на те же грабли, на этот раз Ван Блюскен постучался в дверь, прежде чем впустить в тронный зал двух лейтенантов Королевской Армии, несших большой деревянный ящик, и шедшую за ними молоденькую девушку, слегка заостренные уши и смуглая кожа которой выдавала в ней эльфийскую кровь.
- Дорогая, я полагаю, что это чисто военное дело не будет тебе интересным, - сказал Тиггелунд, повернувшись к супруге. – Поэтому я отпускаю тебя к твоим фрейлинам.
Хорошо поняв этот завуалированный приказ удалиться, Хумбрукс встала, украдкой бросила коннетаблю очередной влюбленный взгляд и вышла из зала.
Как только двери закрылись за ней, офицеры по знаку герцога бережно поставили ящик на пол и сорвали с него крышку. Внутри оказались два громадных башенных щита – новеньких, сверкающих, с удобными ручками, похожих друг на друга как две капли воды, за исключением раскраски – один был без всяких украшений, а на втором была выгравирована королевская корона.
- Фройлейн Герта является одной из самых способных учениц нашей Академии Магов, - сказал фон Бууге, указывая пальцем на бедную девушку, покрасневшую и уставившуюся в пол. – Ее способности в Магии Разрушения таковы, что своим Ударом Молнии она легко пробивает любую обычную броню или щит. Господа, приступайте.
По команде Лилонна лейтенанты подошли к окну, которое поспешно отворил Ван Блюскен, держа тот щит, на котором не было королевских регалий, за краешки.
- Герта, Ваш выход! – рявкнул фон Бууге.
Девушка не заставила долго ждать. Вскинув руки, она выпустила в стальную пластину мощнейший заряд магической энергии, который пробил щит насквозь, оставив в нем зияющую дыру с оплавленными краями диаметром с блюдце. Офицеры, выронившие щит и попадавшие на пол от силы удара, отделались легким испугом – Герта верно рассчитала силу и диапазон, чтобы парни не пострадали.
- А теперь позвольте представить Вашему Величеству нашу последнюю разработку! – гордо заявил герцог.
Лейтенанты взяли второй щит… Герта незамедлительно выстрелила второй молнией. Офицеры снова упали, но, поднявшись на ноги, осмотрели поверхность щита и изумились увиденному – она оказалась такой же ровной и гладкой, как была до попадания заряда, если не считать двух крошечных, едва заметных вмятин по бокам.
- Итак… новый сплав, открытый нашими учеными…
- Полностью поглощает элементальную магию! – торжествовал Тиггелунд, перебив герцога. – О, наконец-то мы сможем окончательно забыть об угрозе, исходящей от трижды проклятого Сайруса, и научить старого болтуна уму-разуму!
Аудиенция окончилась; распустив всех присутствующих повелительным жестом, король отправился в один из своих многочисленных кабинетов, где принялся разбирать бумаги в ожидании Амарлас. | 5-е июля. ~Раннее утро.
Стражи западных врат Столицы неожиданно (и совершенно бесплатно) для себя стали слушателями странного концерта, доносившегося со стороны дороги. Тенор, баритон, густой бас, визгливый фальцет: эти голоса скакали по октавам, неожиданными переходами сменяли друг друга. И песни те были совершенно странные, будто сочиненные или жителями других миров или просто безумцами.
Однако, двигавшиеся по дороге никак не походили на бродячих артистов, там были вполне обыденный караван под флагом Исбульдура - воротилы лесного промысла, ну и несколько независимых телег добытчиков с сидящими попутчиками.
Еще никогда стража не просыпалась для контроля въезда так быстро, всем хотелось посмотреть, где путники спрятали самобытных хор певцов.
Наконец, вереница телег и вагонеток достаточно приблизилась, и можно было различить, что впереди нее шел человек в грязном буром плаще и с мешком за спиной. И пел именно он… причем всеми этими голосами! Караван явно замедлял движение под его уверенный пружинистый шаг. Многие повысовывались из-под навесов телег, задумчиво слушая непонятные, но от того еще более притягательные, песни. Кое-кто аккомпанировал взятыми в путь инструментами, а кто-то даже пытался подпевать.
«А вот и они – стражи муравейника! – радостно подумал уже знакомый нам зверь из Зеленого леса, продолжая свое соло. Кажется, он сумел понравится попутчикам и был очень рад этому, - Угрюмые люди в однотипных тряпках и стальных шкурах, как и описывал Учитель… Они на своей территории и их вроде нужно слушаться».
Он принюхался и безошибочно определил, что один из двуногих еще и метил территорию за деревом. Ну своя же: значит можно и нужно метить, хранитель Грин Вуда одобрительно кивнул. Наконец, караван подошел к воротам:
- Вспомнил и командарм про проклятье отца.
И как божий наказ у реки не послушал,
Когда щелкнул затвор, и девять граммов свинца
Отпустили на суд его грешную душу…
На этой печальной ноте наш невзрачный вокалист остановился прямо перед оторопевшим начальником стражи, а за ним остановился и хвостик из телег.
- Привет, большой страж, меня зовут Нэмо. Нэмо из Гринвуда, - лучезарно улыбаясь, чеканил заученный текст зверь, - Я тамошний отшельник, вот только из леса, пришел пополнить запасы.
- Оно и видно, что из леса, - с досадой поморщился страж (не хватало ему еще с блаженных на дежурстве) и указал на подбородок «отшельника», - Ощипывать лучше надо дичь.
Нэмо аккуратно зацепил двумя пальцами прилипшее к подбородку перышко, посмотрел на него и удивленно ответил:
- Зачем ощипывать, оно же вкусно?
- Чего встали?! – игнорируя собеседника, прикрикнул начальник на остальных путешественников, - Представитель Исбульдура с бумагами к инспектору Паггу, остальные на общий досмотр приняли вправо, не загораживаем дорогу! … Так, отшельник, что в мешке?
- Козел, - ответил химера, понимая, что теперь придется импровизировать.
- Кто, я козел? – онемел стражник, его брыластое немолодое лицо побагровело.
- В мешке козел, - покачал головой Нэмо, протягивая ношу в вытянутой руке. Обильно сочащееся кровью днище мешка и торчащее из дырки копыто сомневаться не заставили.
- Килограмм тридцать в вытянутой руке, - присвистнул один из подоспевших солдат.
К впавшим в некоторое замешательство воякам подошел важного вида человек в шикарных одеяниях. Казалось, даже и пылинка с дороги не посмела осесть на нем. | - Да оставь ты его, Ричард, - обратился он к начальнику стражи, небрежно помахивая мясистой ладонью, украшенной аляповатыми перстнями, - Парень явно не от мира сего, отшельник, да еще сам видишь явное кровосмешение на лицо. Странный, но не опасный. Ты б слышал, что он пел всю дорогу. В общем, как представитель господина Исбульдура по этому торговому пути, я за него ручаюсь.
- Смею не согласиться с тобой, человек-павлин, - вставил дикий отшельник, - Все расы хуманитов прекрасно совместимы и их вязка часто способствует появлению красивого и талантливого потомства. Ограничения искусственны - установлены лишь вашими законами и моралью.
- Ну вот, ты и сам видишь, - снисходительно указал на Нэмо «человек-павлин» и удалился с бумагами к инспектору.
- Ладно, - вздохнул Ричард, - Давай плату за вход и топай уже отсюда, философ…
- У меня сейчас нет металлических кружков, - задумчиво поднял вверх зеленые глаза химера и тут же придумал вход, - Могу поделиться козлом! Он очень вкусный и питательный.
- Прям уж такой вкуснейший, просто райский? – ухмыльнулся один из солдатов, а второй подхватил шутливую инициативу, - Хо-хо, вкусный? Ну раз ты так уверен в этом… Зуб даешь?
«Зуб? Я предложил половину козла, а они просят мой зуб? – растерялся Нэмо, - странные они…»
Пожав плечами, химера поднес ладонь к лицу, приоткрыл рот, его правый верхний клык… издав короткое «чмок», отвалился и упал в ладонь.
Всунув зуб в руку солдату, отшельник радушно пожелал удачи шокированным солдатам и бодро продолжил путь в город.
***
- Ээээ… ну это… того… - сказал первый солдат.
- Ммм…типа… ну… - подхватил ученую беседу второй, глядя, как подаренный зуб моментально разлагается в руке.
- Чертовы полудроу, инквизиции на них нету!
- Скорее полуорки что-то задумали!
- А я думаю это сын ящерицы от её всадника-дроу!
- Гы-гы…
- Легче всего высмеять неизвестное или назвать его злом, - укоризненно прервал нервный гогот, видимо уже прошедший досмотр, путник из «веселого караванчика», - Тогда не так страшно и уже придумана причина это неизвестное ненавидеть. | 1 Июля 10 часов утра. Лесное поместье.
Деаз усмехнулся. План преобразования купленного имения быстро воплощался в жизнь. Даже неохота вспоминать, что тут было месяц назад... впрочем, благодаря этому удалось немного сэкономить и купить поместье почти за бесценок.
От мыслей вампира отвлек стук в дверь.
-Ларт, кто там еще? - крикнул он. Через минуту в комнату вошли сам Ларт - парнишка, лет четырнадцати, довольно смышленый, - и какой-то довольно грузный человек.
-Доброе утро. Вас зовут Деаз Малефик, если не ошибаюсь?
-Не ошибаетесь. Кто вы и зачем пришли?
-Меня зовут Берк. Берк Талран, ваш сосед.
-Остается еще один вопрос: что вы тут забыли? - нахмурился Деаз.
-Я сперва ждал вашего визита в мое фамильное поместье. Как-никак мы соседи и по традициям должны знакомиться. Можете быть уверены, что в моем имении вас встретят в любое время
-Так уж и в любое? - не удержавшись, усмехнулся Деаз. Ларт хихикнул.
-Как этот мальчишка смеет смеяться над потомственным дворянином?! Выпороть его! - заорал, затопавши ногами, Берк.
-Погодите, все-таки вы не у себя в поместье. Здесь я сам решу что делать. Ларт, ступай к себе - остановил бесящегося соседа вампир.
-Ну, знаете ли... Мне тут у вас многое не нравится. Я проехал по поместью,. Ваши крестьяне не то, что шапку перед знатным не снимают и не кланяются, но вообще внимания не обращают! Да на дома посмотрите! Нельзя чтобы крестьянин в достатке жил! Он же тогда барина в грош ставить не будет!
-Все сказали? - перебил Деаз: - У меня, в отличие от вас, дел горы
-Ну ладно... еще попомнишь мои слова... сосед... - Берк повернулся и вышел, демонстративно хлопнув дверью. Вампир устало опустился в кресло.
Да, а еще на нас охоты церковь устраивает... есть же такие люди…
В дверь постучали, затем вошел староста.
-А, это ты, Киран... Принеси ту бутылку из шкафа рядом с тобой, будь добр – устало проговорил вампир.
Киран вытащил бутыль и подал Деазу вместе со стаканом, косясь на нее.
-Ладно, уж, я же вижу, что тебе тоже охота выпить. Неси второй стакан и графин с водой, – улыбнулся Деаз
Вскоре староста вернулся. Деаз налил себе половину стакана, Кирану примерно одну пятую часть и долил ему водой.
- Кажись, не очень крепко будет... Ну, за то, чтобы поменьше таких как этот хмырь встречать в гости.
Вампир спокойно выпил неразбавленную настойку, наблюдая за реакцией старосты.
Тот по примеру Деаза тоже выпил все залпом. По его перекосившемуся лицу Деаз понял, что в оценке крепости он ошибся.
- Ничего себе.. кх-кх я думал крепче нашей водочки не найти, а тут... Благодарю за угощение, мастер!
-Не за что – улыбнулся вампир.
Они только начали обсуждать отчет, когда в дверь снова постучали. | 1 Июля 12 часов утра. Лесное поместье
-Не заперто!
В комнату вошел высокий подтянутый мужчина.
- Добрый день. Меня зовут Ниел Алцер. Я один из ваших соседей.
- И чем же вы занимаетесь?
- Ну, я, можно так выразиться, капиталист Меня заинтересовало ваше имение. Скажите, выгодна ли ваша система ведения хозяйства? – усмехнувшись, поинтересовался Ниел
- Киран, зачитай ему тот отчет, который ты недавно читал мне – потянувшись, сказал вампир.
-Сейчас, мастер, только свиток тот найду... – староста принялся перебирать пергаменты, лежащие на столе: - А вот, нашел. Так... Доход с оброку восемь тысяч золотых. С продажи выращенного на полях мастера три тысяч золотых. В июне расходы составили восемь с половиной тысяч золотых. итого мы в плюсе на две с половиной тысячи золотых.
-Погоди, хватит. Теперь ответь, что было в конце мая – прервал его Деаз
-Да не было его... в прошлом месяце долг в тысяч пять был – неохотно ответил староста.
-Ладно, иди отдыхай. – вампир, улыбаясь, повернулся к Ниелу: - Ну вот, сами видите выгоду моего варианта ведения хозяйства.
-Невероятно! Откройте хоть чуть-чуть в чем дело!
-Хорошо... Для начала дайте вашим крестьянам выбирать между оброком и барщиной. Я, кстати, хотел бы у вас поинтересоваться... Мне нужны редкие травы и зелья... К кому можно обратиться? Травы довольно редкие.
-Хм... я могу припомнить лишь двух толковых торговцев зельями и травами. Оба держат лавки в Свекстенштадте. Одного зовут... Да, одного зовут Никамет, а второго Сареф. – подумав, ответил капиталист: - Я все-таки рекомендую обратиться к Сарефу. Он если что пообещает, то в лепешку расшибется, но выполнит. А Никамет – тройную цену заломит, а достанет или нет – неизвестно. Магазин его находится в квартале тысячи услуг, возле центральной площади. Ну мне пора. Если поедешь в столицу, то заходи в гости. Я бал устраиваю третьего июля, вечером. Мой дом недалеко от этого магазина. Найдешь.
-До встречи.
Ниел вышел, а вампир задумался.
И есть вроде смысл поехать туда... но это опять быть в этом обществе... и они еще себя светским называют... Впрочем, ладно, травы нужны.
Деаз подошел к столу, выудил чистый пергамент из-под кипы книг, отчетов, обмакнул перо в чернила и принялся писать. Через полчаса он кликнул командира боевого отряда и отправил подготовить лошадей. | 2Июля. Свекстенштадт
В ворота Свекстенштадта въехали двое мужчин.
- Деаз, если ты не против, я съезжу к кузнецу. Качественные клинки нам пригодятся.
-Нет, конечно, езжай. Да, Намир – постарайся быть через час на площади Тысячи услуг
-Хорошо
Вампир направился по улице к той самой площади.
Ниел забыл упомянуть, что на магазине Сарефа не было даже намека на табличку.
Найти ее Деаз сумел только с помощью проходящего мимо горожанина.
Внутри магазинчик мало, чем отличался от всех остальных – как и все другие торговцы, чем они бы не торговали, они всегда выложат и предложат все самое лучшее, и разуметься все самое дорогое, что у них есть. Так было и здесь, прилавки были полностью заставлены бутылочками с разными настойками и микстурами. Было, казалось, все, вот только алхимика видно не было.
Вампир склонился к одному из столиков, вполголоса что-то напевая, взял одну бутылку, повертел в руках и поставил обратно. Выпрямившись, он опять оглядел магазин.
Хозяин так и не появился.
Деаз подошел к прилавку и пару раз стукнул по нему.
Никакой реакции.
Ну ладно... Вампир вытащил немного какого-то желтого порошка, высыпал на прилавок, и стукнул по нему. Грохот был великолепный. Когда-то этот порошок использовался как сигнал при защите.
Ну наконец-то. Появился Сареф
Черноволосый парень, лет двадцати. Глаза разного цвета. Понятно, что он так долго не появлялся... В левой руку держит увесистый томик. Лицо недовольное. Естественно, будешь тут недоволен, после такого грохота.
Вампир усмехнулся
- Ну наконец-то... И как только еще магазин не разграблен?
- Пусть любезный господин не волнуется о моем магазине, - съязвил торговец с тонкой холодной ноткой в голосе, потом, взяв себя в руки, уже спокойным голосом продолжил: - Тем не менее, что вы хотели купить?
-Скажем так, мне нужны редкие травы и некоторые порошки. – вампир бросил на прилавок пергамент.
Алхимик, взяв в руки пергамент, быстро окинув его взглядом, он сказал:
- Это не мое дело, зачем вам понадобилось столь экзотические ингредиенты. Но все же я алхимик, а не травник, и в мои интересы не входит распродажа собственных ингредиентов. Впрочем я могу поделиться с вами… Учтите, наценка будет немного высокая, но вы получите их немедленно.
- Деньги это не проблема. – улыбнулся вампир.
- Ваше дело, - с безразличием ответив, торговец и исчез в комнате. Через несколько минут он вернулся, держа в руке три мешочка: два больших и один поменьше. – Ваш заказ, с вас восемь тысяч золотыми.
-Отлично. - Вампир вытащил увесистый мешочек с золотыми монетами – И еще одно: советую вам держать язык за зубами, насчет того, что вы продали.
- Не стоить угрожать мне, - со стальной ноткой в голосе прошипел алхимик. Он впервые посмотрел в глаза вампиру. – Я не позволю оскорблять себя даже аристократам.
Продержавшись так немного дольше, чем пол минуты, алхимик отвел глаза в сторону, ехидно улыбнулся и еле слышно прошептал:
- Хех, древний значит, а врать так и не научился…
Деаз улыбнулся.
-Вот и прекрасно. Если о вашей торговле узнают – тюрьма – самое легкое, что с вами случится. Это не угроза. Это факт | Вампир развернулся и вышел из магазина. Точнее попытался выйти. В дверях он натолкнулся на Намира.
-Возьми лошадь и отвези это в склад в деревне. Потом жди там меня.
Да что такое, даже не пройти. За Деазом еще не успела захлопнуться дверь, как его внимание привлек высокий человек в сером плаще.
Duath tirn?
Тот резко остановился.
Dartha, аgar magol maur?
- Верно. Как дела идут, Шел?
- После выпуска я отправился искать, куда приткнуться, нашел, наконец. Вот уже пять лет как в тайной полиции работаю. А ты как Деаз?
- Да был ряд приключений, потрепали сильно. Вот решил купить тут поместье и перешел к оседлому образу жизни... Кстати, не хочешь ко мне перебраться в имение вместо тайной?
- И зачем тебе там маг слежения?
- Да вот с соседом одним повздорил, чувство у меня такое, что доносчик в деревне. Будешь контрразведку готовить.
- Я-то не против. Я думаю, что и шеф поймет. Кстати, ты не знаешь – что с Когом и Эллери?
- Нет... Я их после выпуска не встречал...
- Ну ладно, ты сейчас куда?
- Ниел пригласил на вечер.
- А, это рядом. Я и сам туда направляюсь.
Оба направились к выходу с площади. | Поместье Оссен
3 июля
6:30
- Рэйн! Возвращаемся, Рэйн! Солнце давно взошло…
- Я же говор-рил, твоей Бланке низачто не пер-регнать меня! – отозвался подлетающий ворон весьма довольным тоном.
Девушка улыбнулась, поплескав свою белую кобылку по горячей шее. Она и сама разогрелась от быстрой скачки. Поэтому с удовольствием ощутила, как свежий утренний ветерок забирается под прилипшую к спине тонкую рубашку и треплет распущенные волосы. Ощущение было прекрасным дополнением к сегодняшнему, как обычно, ясному, началу дня.
Лошадь шла крупной рысью, сбивая крупные блестящие капли росы с высокой, до колен, травы. Рэйн примолк, усевшись на луку седла. Его хозяйка тоже молчала, любуясь открывавшимися видами знаменитых оссенских виноградников, которые были живописно разбросаны по холмистой местности вокруг. Именно вино было на протяжении многих поколений источником богатства графского рода ван Оссен. Совершенно особенные вкус и аромат хмельного напитка с этих холмов пришлись по нраву многим в Донегаре и не только: после осеннего праздника сбора урожая бочки с молодым вином отправлялись как во все концы страны, так и за её границы. Даже к столу короля Тиггелунда IV нередко подавалось вино из Оссена.
Стражники на воротах замка давно привыкли к утренним прогулкам леди Морнариэль, так что вид растрёпанной хозяйки в брюках и рубашке вызвал у них не больше интереса, чем наблюдение за купающимся в лужице невдалеке воробьём. Заведя лошадь на конюшню, девушка поспешила в свои комнаты, предвкушая удовольствие от уже ждущей её горячей ванны. Это был её маленький домашний утренний ритуал, позволяющий зарядиться бодростью на весь день.
Спальня леди Морнариэль располагалась на втором этаже и сейчас была щедро залита солнечным светом. Хоть было ещё и довольно рано, день явно обещал быть жарким, поэтому девушка не стала закрывать окно. Сбросив одежду, она уселась перед большим зеркалом и принялась расчёсывать спутанные волосы.
Морнариэль так же трудно было назвать красавицей, как и дурнушкой. Кровь тёмных эльфов почти не придала её чертам той изысканности и правильности, которая делает буквально прекрасными представителей перворождённой расы. Если бы не необычный сиреневый цвет глаз да заостренные уши, девушку можно было бы без труда принять за чистокровного человека. Невысокий рост и светлые волосы тем более не способствовали образу роковой красотки, что в подростковом возрасте служило причиной немалых огорчений полуэльфийки. Но сейчас, глядя на себя в зеркало, леди Морнариэль только улыбнулась, вспомнив те годы. Мысли её лениво бродили в прошлом и уже было перескочили на учёбу в Магической Академии Донегара, но от них девушку отвлёк тихий шорох со стороны окна.
На подоконнике сидел и смотрел на неё блестящими бусинками глаз сизый голубь, какими в Донегаре пользовались для отправки писем на большие расстояния. Умная птица без боязни позволила снять с себя небольшой кусочек пергамента и перебралась на протянутую руку девушки. Посадив голубя на столик в углу, где специально были припасены зерно и вода, леди Морнариэль развернула записку, ощутив тонкий аромат розового масла.
Январь морозный в сердце у любимой
посеял между нас размолвки зиму.
Да, клятв предатель я и не был храбр,
но не забыть тот жаркий наш декабрь…
Кому-нибудь постороннему, перехватившему птицу и прочитавшему письмо, оно показалось бы не более, чем напыщенным посланием с просьбами о прощении от нерадивого любовника. Но для леди Морнариэль смысл был совсем другим. И этот смысл заставил девушку нахмуриться с выражением серьёзного беспокойства. «Январь, между нас предатель. Декабрь.» - гласили строчки. | Поместье Оссен
3 июля
11:00
«Декабрь, Декабрь... «Между нас предатель» - и всё. Категоричность-то какая... Откуда он узнал о предателе? И вообще, не слишком ли много власти у этого связного? Уже одно его знание о том, что я женщина и аристократка может многого стоить — так нет, нужны доказательства, подтверждения... Конечно, встреча необходима и для самих аристократов, но прежде всего она должна послужить установлению доверия между нами и представителями простого народа. Вряд ли можно придумать больший риск, чем раскрытие в данной ситуации. С другой стороны, я не могу проигнорировать весть о предателе. Отменить встречу тоже не могу — это будет расценено как нежелание идти на контакт. И тот Декабрь вряд ли столь глуп, чтобы не понимать этого. Если он сам - предатель и решил обеспечить себе спокойное и безбедное существование таким образом, - лучшего момента не найти... Дьявол его дери, слишком много «если»... И что хуже всего, действовать нужно быстро...» - мысли роились в голове леди Морнариэль, которая беспокойно расхаживала туда-сюда по комнате, всё так же держа в руке расчёску и напрочь забыв и об остывшей ванне, и о ждущих делах. Ситуация была ещё та...
Одним из руководителей восставшего против деспотизма Тиггелунда IV дворянства был граф Бернард ван Оссен. Его единственная дочь, естественно, была в курсе дел родителя, но до его смерти почти не принимала в них участия. После потери же отца леди Морнариэль получила «в наследство» и пост в рядах мятежников. Несколько идеализированное в силу возраста сочувствие к народу, принципиальная любовь к свободе и широта взглядов поспособствовали превращению девушки в достойную наследницу графа Бернарда. Немалую роль также сыграло отношение королевской власти к магии, которая в Донегаре фактически была под запретом и позволялась только немногим верным адептам, в основном аристократам, так как плата за обучение в Магической Академии Донегара была немалой. А подобное обращение с владеющими даром магического искусства было крайне не по душе молодой магине.
Противостояние в стране росло давно, но до сих пор было безуспешным из-за разрозненности и недоверия между его представителями. Тайная полиция ван дер Зурб также не дремала и уже несколько неосторожных дворян сложили головы в мрачных подземельях королевской тюрьмы. И сейчас графиня ван Оссен собралась совершить очень важный, во многом решающий шаг — устроить встречу руководителей восстания как со стороны аристократии, так и из простого народа. До сих пор они знали друг друга только по кодовым именам. Встреча должна была состояться седьмого июля и стать началом объединения мятежников, причём аристократам особенно предстояло доказать свою заинтересованность в деле. И вот, несколько слов — и всё летит в тартарары...
Ни одно стоящее решение проблемы упорно не посещало голову леди Морнариэль. «Допустим, предатель существует... Как же его вычислить? Проследить за всеми... До встречи это не представляется возможным — понятно, что он свяжется с полицией для того, чтоб сообщить о времени и месте встречи, но, вполне возможно, уже сообщил... Остаётся сама встреча... Полагаться на эмпатию слишком рискованно - все будут испытывать сильные и смешанные эмоции. Зелья правды... Нет, против них всегда можно принять противоядие...» Девушка резко остановилась. «Стоп, - подумала она. - Допустим, сейчас предатель оповестил полицию обо всём. Если изменить время собрания, ему придётся опять отправиться туда... Конечно, это значит снова полагаться на связного, более того, придётся раскрыть себя, но разве у меня есть выбор?..»
Приняв решение и немного успокоившись, Морнариэль поймала своё отражение в зеркале — и только тогда вспомнила, что до сих пор раздета. Покачав головой, леди ван Оссен дёрнула за верёвку колокольчика, зовя горничную. Отдав распоряжения добавить горячей воды в остывшую ванну и готовиться к отезду, которые вкупе с видом хозяйки вызвали у служанки немалое удивление, она села писать ответ.
«Декабрь прошлого года очень порадовал ме | «Декабрь прошлого года очень порадовал меня плодотворным сотрудничеством с Вами, любезный господин Гроубе. Завтра я планирую посетить столицу, так что предлагаю перенести нашу встречу на этот день. Место и время остаются прежними. Буду благодарна, если вы оповестите наших общих знакомых о планах на Январь.»
Немного поразмыслив, девушка решительно поставила внизу «делового» письма подпись: «Леди Морнариэль, графиня ван Оссен». Гроубе был одним из оптовых покупателей вина в столице, так что подобная переписка не могла никого удивить. А настоящее имя могло сослужить неплохую службу в деле проверки её подозрений. Откинувшись с видимым облегчением на резную высокую спинку кресла, магиня коснулась знака на запястье.
- Что за непр-ристойный вид! - поприветствовал Морнариэль знакомый хриплый голос. Следом за его звуком на столе появился тёмный клубящийся дымок, медленно принявший форму птицы. Материализовавшийся Рэйн наклонил голову, косясь на девушку левым глазом. Причём она готова была поклясться, что ворон ехидно улыбается.
- Если ты хочешь заставить меня стесняться, Рэйн, то ты опоздал как минимум лет на десять, - улыбнулась леди. - Но сейчас не время шутить. У меня важное дело для тебя.
Ворон то ли коротко каркнул, то ли вздохнул.
- Опять эти твои игр-ры в спр-раведливость... И чего тебе не хватает? Вся в папочку...
- Нужно, чтобы ты проследил за почтовым голубем, - проигнорировала воспитательно-укоризненные речи Морнариэль. - А потом — за человеком, которому будет доставлено письмо. Что он станет делать, с кем встречаться — мне нужно знать всё... И так — пока я не приеду в Свекстенштадт завтра.
- Будь остор-рожна в пути, - снова напутствовал её Рэйн перед тем, как последовать в открытое окно за выпущенным голубем. Проводив птиц взглядом, леди Морнариэль вздохнула. «Ванна... Неужели я наконец-то до неё сегодня доберусь...» | Свекстенштадт (Вторая группа)
3-е июля
16:01
Сареф сидел за столом на втором этаже своего магазинчика. Вся комната была обставлена в стиле, приближенном к спартанскому. Здесь не было ничего дорогого: ни роскошных ковров или картин на стенах, ни экзотических красивых цветов. Но и убогой комната не смотрелась, разве что немного пустой. Все стены были обставлены полками с разными книгами. Кроме книг здесь был только добротный деревянный стол на красивых изогнутых ножках. Возле него стояли четыре простеньких деревянных стула, два с которых были заняты.
На первом стуле сидел алхимик, положив голову на стол и накрыв ее руками. Он создавал впечатление умирающего от скуки человека. На втором сидела Лирен. Девушка была со стройной фигурой, столь классической для жительниц столицы, которые прилагали все усилия, чтобы поддерживать ее. Светлые длинные волосы доставали до пояса и были распущены, что придавало ей некую особую изящность. Тонкие черты лица с карими глазами и чудесная улыбка могли влюбить в себя каждого. Но, как известно, «ложка дёгтя бочку меда портит» – Лирен обладала сложным характером и исключительной вредностью. Хотя, ко всему этому, она была одной из тех немногих, которым было известно про положение Сарефа в иерархии мятежников.
Алхимик уже несколько часов не менял ни позы, ни выражения лица. Почти с самого утра он не мог понять, что ему делать. Впервые за один день у Сарефа возникли две огромные проблемы. Впрочем, даже после того, как он сумел спихнуть дело с предателем Январю, все же оставалась не менее серьёзная проблема. Самые большие проблемы, как известно, чаще всего заключаются в человеке... В этом случае - человеке по имени Айоми. Незнакомая девушка, ворвавшись к нему ночью, за несколько секунд сумела уговорить помочь ей. Кроме этого, она была никем иным, как полукровкой – в ее жилах текла кровь демонов и темных эльфов. Хотя Сареф и сам был с демонической кровью, такой родственности он был рад мало. Не последним, а может, даже первым пунктом были ее таланты в ментальной связи. Она смогла вытянуть с Сарефа все, что он сам про себя знает, при этом даже не раскрыв себя. Алхимик даже не ощутил, когда и как это случилось! И пусть она говорит, что не контролирует это, пусть это была случайность, но это все же не делает ее менее опасной. И в конце концов! Она пришла именно к нему! Именно в канун встречи! И со столь важной информацией. Сареф, безусловно, верил в удачу и в случайности, но после такого он задумался, как бы пересмотреть свои взгляды по этому поводу.
Редко когда алхимик заходил в глухой угол по любым вопросам, редко когда он не мог решить проблему за один час. Но именно сегодня выдался этот столь редкий случай. Рассмотрев и отбросив почти все варианты решения проблемы, Сареф понял, что у него оставалось только два, между которыми он уже который час коле_бался, - «убрать» или «оставить». В каждом из них были свои весомые позитивные аспекты, но и каждый из них был достаточно рискован.
- Печенько, - послышался тихий голос Лирен.
Сареф подняв голову и, протерев прежде закрытые глаза рукой, посмотрел в сторону девушки, чтобы понять причины нарушения тишины, которая держалась здесь от момента ее прихода. Чертой, которая так нравилась Сарефу в Лирен, было то, что она всегда знает, когда в состоянии помочь, а когда этого не может, - старается не мешать.
Посмотрев в ее сторону, алхимик увидел достаточно любопытную картину: на подоконнике открытого окна сидела столь редкая в здешних краях птица. Черный ворон, повернув голову немного в сторону, заинтересованно смотрел на Лирен. Девушка в свою очередь с добродушной улыбкой на лице крутила перед птицей круглой печенюшкой, стараясь подманить ее поближе. | - Не подкармливай его, а то еще привыкнет, - начал торговец несколько охриплым от долгого молчания голосом.
- Да ладно тебе, - возмутилась Лирен, но даже не посмотрела в его сторону, а продолжала делать свое. – Это ведь только первое.
- Ты ведь на первом не остановишься, - проконстатировал факт Сареф.
- Сареф, не будь врединой, - немного обиженно проговорила девушка, в то же время, поставив гостинец на стол. Ворон недовольно поднял крылья и посмотрел на своего обидчика. Это заставило алхимика улыбнуться, немного подняв настроение. – Ну вот, улыбка… Ведь, что бы не случилось, - это не конец света… Декабрь, может, наконец-то расскажешь?..
- Неважно, - ответил алхимик, сразу же вернувшись в предыдущее расположение духа и опять опустив голову на стол. Он понимал, что так задевает чувства девушки, которая от всего сердца хочет помочь. Он понимал, с какой обидой в сердце и с каким упреком во взгляде сейчас на него смотрят. Но по-другому было нельзя. Никому нельзя было говорить что Айоми – незнакомка, которая за пол дня узнала все. Если это станет известно, ее непременно убьют, а прокол алхимика как связного поставит под вопрос его компетентность, а вследствии - и жизнь. А умирать в таком возрасте Сарефу хотелось меньше всего.
В небольшой комнатке зависла угнетающая тишина, казалось даже, что воздух стал более тяжелым, каким-то вязким. Напряжение росло с каждой минутой молчания алхимика. Всю эту атмосферу прервал негромкий скрип открывающейся двери и тихий голос:
- Прости, Сареф, но здесь письмо, - виновато проговорила Айоми, почему-то оставаясь возле дверей и несмело заглядывая в комнату. Она все это время чувствовала себя виноватой перед алхимиком. Даже пыталась уверить его в том, что на ней лежит проклятие. И все, кто ей дорог или кто поможет ей, будут за это наказаны.
- Что там? – спокойно спросил Сареф, все так же не поднимая головы.
- Я не могу понять, - ответила Айоми, - но мальчик говорил передать вам, - с этими словами она все-таки решилась и вошла в комнату, поставив пергамент на стол возле алхимика. Видимо, ее смелости хватило ровно на это, поэтому девушка сразу же, пятясь, вернулась к двери, упершись в нее спиной.
Сареф не знал, чего хочет больше: убежать, исчезнуть или умереть, но он знал, чего он точно не хочет, - читать это письмо. Преодолев себя, он, подняв голову, взглянул в весточку. Глаза быстро пробежали по строчкам «Декабрь прошлого года очень порадовал меня плодотворным сотрудничеством с Вами, любезный господин Гроубе. Завтра я планирую посетить столицу, так что предлагаю перенести нашу встречу на этот день. Место и время остаются прежними. Буду, благодарна, если вы оповестите наших общих знакомых о планах на Январь». Любой другой сразу же подумал бы о том, что письмо ошибочно прислали, но алхимик уже знал, что от него хотят «Декабрь, я планирую перенести нашу встречу на завтра, оповести остальных. Январь» А в конце стояла подпись «Леди Морнариэль, графиня ван Оссен».
- Эх, Январь, Январь, - с доброй улыбкой прошептал Сареф, - что же ты так неосторожно-то? Хочешь доказать свою верность и веру в мою? Могла бы так и написать…
- Что там пишут? – поинтересовалась Лирен.
- Пишут, что я дурак, - усмехаясь, прошептал алхимик. После этого только губами додал: «кердис». Маленький клочок пергамент
Маленький клочок пергамента тут же вспыхнул в его ладони и за несколько секунд на его месте был такой же по форме комочек пепла. | - Да возьми себя в руки! – зло вскрикнула Лирен. От ее голоса и неожиданности подскочил не только Сареф, но и Айоми, а ворон, который почему-то все еще оставался здесь, недовольно каркнул. – Где тот Сареф, которого я знаю?! Сареф, который смотрит на всех свысока? Где та самовлюбленная сволочь, которая всегда уверена в своей правоте?! – крикнув это, она резко встала со стула и оперлась руками об стол. – Где тот наглый алхимик, который всегда выходит сухим из воды, всегда и везде остается чистым, всегда знает, что сделать?! Сареф, возьми себя в руки, или…
- Хватит, я понял, - резко перебил ее твердый голос алхимика, в сторону которого было сказано столько грязи вперемешку с комплементами, что он не знал, злиться или радоваться. – Я все понял. Тем не менее, мне нужно время, чтобы все решить, - все тем же спокойным голосом проговорил Сареф. Немного подумав, он добавил: - Лирен, если такое еще раз повторится, - тебя можно легко заменить, знай свое место.
- Вот так мне больше нравится, - с самодовольной улыбкой проговорила девушка, садясь на свой стул и бросая столь желанную печенюшку птице.
Сареф был рад всему, что сказала Лирен. Он был именно таким, как она сказала, – похожим на мальчишку, который не мог принять сложности, приготовленные ему судьбой. Хоть ее методы на этот раз и били, были грубы, но, несомненно, они были эффективные. Видимо, он не мог принять то, что не может найти выход из ситуации. Отчасти Сареф был благодарен и Айоми – хотя она сама и была проблемой, но это лучше, чем висеть на главной площади или гнить в тюрьме из-за предательства аристократа. Тем не менее, безысходности нету, как уже много раз доказывал алхимик себе и всем остальным. Если подумать, то всегда есть какая-то лазейка, какой-то недочет есть даже в идеальных планах. Теперь, когда Январь дала алхимику в руки немалую власть, он может пересмотреть куда больше вариантов решения. И если не жалеть себя, как он делал это целое утро, можно решить что угодно.
Мысленно отложив вопрос о дальнейшей судьбе полукровки на неопределённый срок, Сареф полностью сосредоточился на первостепенной проблеме – предатель… | 4 июля, примерно полдень.
…Высокое небо казалось от зноя белёсым. Солнечный диск, словно печка домовитой хозяйки в холодную зиму, заливал жаром всё вокруг. Пыльная дорога, пролегающая между холмами, петляя, вела вперёд и вперёд. По этой дороге размеренным шагом шла рослая варварша, в одиночестве проделавшая уже долгий путь из Мирного Лагеря. Наконец-то она увидела конечный пункт своего движения- Столицу. Как это часто бывает, чем ближе цель, тем больше чувствуется усталость, поэтому небольшая и нетяжёлая котомка на спине уже казалась Зирсе почти неподъёмной, а топор в чехле оттягивал плечи, как будто сделанный из чугуна. Остановившись на мгновение, она глубоко вздохнула, отёрла пот с высокого лба, передвинула лямки на плечах, ещё раз вздохнула и продолжила путь.
Немного растерявшись в большом , шумном и, несмотря на жару, многолюдном городе, Зирса не сразу нашла дешёвый постоялый двор, путь к которому ей пришлось спросить сначала у стражника у входных ворот, а потом ещё у двух-трёх прохожих. Отправляясь в дорогу, она, конечно, взяла с собой мешочек с монетами, но если для неё эта сумма поначалу и казалась огромной, по дороге девушка убедилась, что на самом деле денег было не так уж и много. Поэтому пристанище нужно было искать не слишком роскошное.
Уже из последних сил поднимаясь по лестнице в комнату, на оплату которой у варварши ушла половина оставшейся у неё суммы, Зирса думала, что до кровати она уже не доползёт, а упадёт прямо на пороге. Молоденькая горничная, почти подросток, с любопытством оглядывая постоялицу, пока провожала её до комнаты, осмелилась предложить варварше (разумеется, с подобающей вежливостью, вызванной не только гостеприимством, но и ростом и силой Зирсы) принять с дороги ванну. Девушка махнула рукой, роняя на пол котомку и топор, и роняя саму себя на кровать, куда он всё-таки дошла. Горничная приняла этот жест за согласие, и тут же поспешила натаскать в стоявшую в комнате ванну горячей воды и не забыла щедро добавить туда настой чабреца. Почувствовав знакомый запах, сразу навеявший воспоминания о родных местах, девушка открыла глаза и удивлённо посмотрела на служанку, которая улыбалась и указывала ей на готовую ванну. Вернувшись к реальности, Зирса поблагодарила горничную за труды, отдав ей две монеты из оставшихся у неё пяти. Служанка радостно выпорхнула из комнаты, а варварша, заперев за ней дверь, быстро скинула всю одежду и со стоном погрузилась в воду.
…На следующий день, поспав и отдохнув вволю, Зирса чувствовала себя великолепно. Жара была не столь изнуряющей, как вчера, и девушка, уложив вымытые, блестящие длинные волосы в обычную свою причёску- высокий плотный узел, скреплённый шпильками, и надев уже высохшую после стирки одежду, отправилась бродить по городу, не забыв, впрочем, взять с собой зачехлённый топор. Пересчитав оставшиеся у неё монетки (их по-прежнему было три), варварша зашла в ближайшую таверну с названием «Милая Гидрочка», заказала себе обед и кружку слабого сидра. Расправляясь с заказом, она напряжённо думала, что же ей теперь делать, и как добыть денег на дальнейшую жизнь.
Тарелки перед варваршей уже опустели, но кружка ещё была наполовину полна, когда Зирса с сожалением вынула из своего ушка (да, ушка, потому, что маленького и аккуратного) единственное своё украшение, тонкое кольцо с тремя весьма примечательными подвесками. Эту серьгу она получила из рук Вождя в знак признания её мастерства во владении тупым оружием, поэтому подвески были выполнены в виде этого оружия: молота, топора и булавы «морнингстар». Каждая подвеска, длиной в полмизинца, была искусно изготовлена из драгоценных камней: молот- рукоять из кристалла изумруда, головка из сапфира, топор- рукоять из жёлтого топаза, лезвие из рубина, булава- рукоять из дымчатого топаза, головка из розовой жемчужины с серебряными шипами… Насколько ни была ценна эта серьга для Зирсы, похоже, пришло время продать хотя бы одну подвеску, и девушка задумчиво рассматривала и перебирала пльцами сверкающие камешки, решая | | решая, с каким из этих оружий ей придётся расстаться. |
1|2|3|4|5|6К списку тем
|
