Форумы-->Творчество-->
<<|<|19|20|21|22|23|24|25|26|27|28|29|>|>>
| Автор | Истории наёмников |
|---|
В ярких пятнах солнца тени поблекли и съёжились, и уже мало отличимы стали от неприкрытых, раскалённых мест. Жар дня загнал воинов в реку и в тенёк. Смолявый запах сосновой коры, разогретой тёплыми полуденными потоками, перемежался робкими порывами, треплющими стяги с зазубренной секирой. Ветер гонял прожаренный воздух. Суровая ткань хлопала, а символ отряда Олефандро словно мерно помахивал. Бригадиры махнули рукой на темпы, отпустив рабочие руки до вечерней прохладцы. Только стрекозы-однодневки продолжали нести боевую вахту, опустошая мушиные ряды.
Эльфийская сотня, составляющая уже более двухсот стрелков и мечников, перенесла лагерь в лес, в часе пути вверх по реке. Теперь воители силы леса вымученно улыбались толпам людей-соратников, прослышавших о пологе свежести и по любому поводу или признаку повода набивавшихся в гости к остроухим друзьям. Да, более популярное место в округе трудно сыскать.
Лес на юге продолжал выгорать, но вяло. Порою доносило запахи гари, в целом лесные страсти давно приелись и не вызывали ни раздражения, ни любопытства.
В плане боевого духа статус лидера Олефандро, мастера Альера и даже Рэсса вырос. Отмеченные, да как – наглядно и убедительно выделенные демиургом, они в глазах бесстрашного отряда словно обрели нимбы и неистощимое везение. Вчерашние события здорово встряхнули отряд, добавив к экономическим и профессиональным причинам уважать лидера немалую теологическую часть.
Сияющий свежетиснутой монетой мастер магии заперся в душном своём шатре, дабы изложить событие и сделать практические выводы. Олефандро стремительно постигал таинства свежепоспевшего эля, в чём соратники посменно всеми силами ему помогали. Рэсс ещё не очнулся, так и пребывая в неведении о нововведениях.
Булыга вошёл во вкус. Усиливающиеся потоки вновь прибывающих крестьян, чудесным образом прослышавших о территории без войны, он расселял, наделял площадями, средствами, а также заданиями. Мужики немедленно приступали к работе – рыли подвалы, возили и шкурили лес, в то же время женщины и дети наводнили окрестные перелески, организуя почти муравьиные тропы по переброске орехов, грибов, ягод из природного состояния в консервированное.
Значительные суммы денег были направлены гномом на вербовочные пункты, в результате ожидались хорошие пополнения. В рекламных целях отбывающим по личным причинам наёмникам давали хорошие «провожаемые» деньги, причём золотом. На фоне прочих, неволей скупых нанимателей, звезда Олефандро сияла ярко и мощно, кому-то даже нестерпимо.
Неполные два десятка учеников мастера Маватара продолжали массированные тренировки мастерства и разума, явно для нас и пока незаметно для себя приобретая в движениях плавность танца и резвость голодной щуки. В примерах мастера часто звучала рыба – умение скрывать свои возможности и достигать цели кратчайшим путём преподносилось как близкое к совершенству. | Не удалось, так хорошо было запланировано и не удалось!
Исступлению Тарано не было предела. Он метался по поляне, пиная низкие кусты и скрашивая крепкими мощными пальцами случайно прихваченную палку.
Офицеров бывшей армии он сразу отправил с докладом в штаб, с донесением, которое могло ему стоить головы. Не скрывая и не приукрашивая, понимая тщетность попыток выдать поражение за неизбежность, стратег-офицер указал всё как есть. Заодно сам понял глубину падения.
Казну армии отдал всю, собирая злые, недоумённые, издевательски услужливые, не без карьерной радости взгляды оставшихся подчинённых. Нанял в городке неподалёку лучшую банду, оплатил услуги и вооружение, дал рекомендации. Мечники, стрелки! Отдал на дело личное семейное сокровище, полузапрещённое жрецами Рэндома, раритетный арбалет! Научил активировать его… наёмники, скорее всего, даже и не догадываются, чем разжились в ночном сражении.
И снова не получилось.
Доспех выброшен. Любой кузнец взял бы рубленые и сеченые лёгкие латы только в переплавку, нечего ремонтировать. В госхранилищах принимают по дешёвке любое воинское оснащение, но и там приёмщик оторопел бы при виде этакого металлолома. Одежда грязная, пропахшая потом и костром, местами разодранная. О выпирающих наружу достоинствах речь пока не идёт, но момент нелицеприятных откровений не за горами.
Главное же, уверенность навсегда утрачена. Нет ощущения победы. Крепки тренированные запястья, мышцы помнят хитрые комбинации ударов и защит, голова битком набита стратегическими решениями, организаторскими хитростями… хоть сейчас экзамены на офицера пересдавай. Связь между боевым духом и мастерством разрушена.
Один, как перст, как лесовик, Тарано искал идеи. Искал, жаждал, крутил комбинации так и этак, но всё было бесплодно.
Путь полководца горек. Несколько отличных побед запросто перечёркиваются одним обидным поражением, и вот уже хороший воин становится лузером. И таким и остаётся в хрониках, теряя победы одну за другой при переписывании свитков.
Что осталось? Меч, надёжный, не единожды проверенный в бою. Руки, пара подлеченных, вполне работоспособных рук. Голова… о грустном не будем. Лошадь, уже сдающая на травах, ведь воинских животных кормят зерном, лучшим зерном!
Идти следом за злым роком Правой армии, следовать тенью за низкорослым доморощенным стратегом. Искать момента нанести удар! План жиденький, да лучшего нет. Идти… Ударить… | Громот оглядел вверенные ему силы. 12 тысячников, четвёрка сотников из самолучших. Здесь же молодой принц Троис, уже и не знающий, какую бы позу погероичней придумать.
Извертелся царственный наследник, искрутился, как змеюка под сапогом, как только зад наследный о табурет не натёр. То глаза выкатит, то за кинжал ухватится, то боком повернётся. Бывалые воины не обращают внимания, но среди тысячников есть и карьеристы. Назначенные за величайший подвиг в королевстве – высокородное происхождение, они не умели и не хотели уметь управлять войсками, это занятие переложено на компетентных младших офицеров. Но формально эти слизни тысячники, и имеют право присутствовать на совете.
И присутствуют. И выражают желание попасть под командование молодого Троиса. Здесь и медалек больше, и славы, и почёта. «Тысячников» Громот отдал бы с приплатой, балласт на войне ему не нужен совершенно. Младшему надо обрастать лизоблюдами и гордоречивыми советниками, а к чему всё это старшему брату, ненаследному, нелюбимому? Все эти «полководцы» в бою бесполезны, даже вредны. А вот тысячи, ярые боевые тысячи конницы отдавать жалко. Элитные кавалеристы не виноваты, что одному молодому идиоту не терпится покомандовать.
Так или иначе, настоятельная рекомендация короля приравнивается к прямому приказу.
Решившись после долгих колебаний, Громот делает короткий знак, понятный каждому присутствующему. Разделиться, выбрать половину.
Троис злится, он представлял процесс разделения армии иначе. Он зло мнёт бумажку, где полночи писал, по сколько воинов, лошадей, котлов, знамён, стульев и карт причитается каждому. Постепенно лицо дофина наполняется удовольствием, подбородок приподнимается, а взгляд приобретает высокомерие. Ему достаются лучшие, самые родовитые, умеющие признать и ненавязчиво подчеркнуть таланты наследного принца, почти короля!
Громот безразличен с лица. Только один раз он досадливо сверкает глазами, когда сторону Троиса выбирает самый молодой тысячник, грамотный, смелый, горячеватый, конечно, но перспективный боец. «Ты-то куда?» – шепчет про себя старший принц, внешне ничем не препятствуя выбору.
Всё. Шесть и шесть тысячников, два и два сотника разведки и службы срочных донесений.
-- Теперь планируем сражение на завтра. – спокойно говорит Громот. – Боя не избежать. Для начала…
-- У меня тоже есть планы! Я их изложу! – перебивает его Троис. Он готов залезть на маленький стол с картами и попрыгать, чтобы все заметили его значимость.
-- Хорошо, – с мрачной покорностью соглашается Громот, – только сначала…
-- Я первый буду говорить, первый! Как полноправный полководец, я требую, чтобы первым говорить! Я больше значу, у меня половина конницы, и я требую по справедливости! – Троис уже кричит со всей силы, срываясь на визг.
Громот готов сплюнуть прямо на маневровые планы, разложенные на столе, или ударить по ним кулаком. Он с трудом сдерживается, губы и зубы сжаты, в правой руке хрупнул сжатыми сгибами пергамент с королевской печатью. Единым слитным движением, не сговариваясь, офицеры убирают карандаши. За младшим принцем записывать нечего – ни предложений дельных, ни планов не прозвучит… | Как всегда здорово)
Понимаю, что может быть скажу глупость, но я считал, всегда, что "сотня" это отряд из ста человек) А у тебя больше получается. Объясни мне мою ошибку, Квендиэль.
Эльфийская сотня, составляющая уже более двухсот стрелков и мечников | Как всегда здорово)
Эльфийская сотня, составляющая уже более двухсот стрелков и мечников
Где-то ниже по тексту автор писал, что эльфы приходили и уходили в отряд, число их не поддавалось точному подсчету. | Как всегда здорово)
Вот, пожалуй, Ресс "обрадуется", когда проснётся...
И Громота жалко, беднягу. | | прочел | | да горит огонь вечного апа! | Последняя фраза 463го поста как приговор и одновременно промежуточный итог написанному. Но чегой-то он ну прямо весь в одну краску покрашен... Вдруг этот недоумок соорудит ТАКУЮ несусветную глупость, которой от него реально никто не ждёт? И чего-то реально достигнет?
Я как бы понимаю, кому это распедаливать в итоге, но всё же, всё же... | | да горит огонь вечного апа | | да горит огонь вечного апа! | | да горит огонь вечного апа | | /_\ | | да горит огонь вечного апа | | да горит огонь вечного апа! | -- А?!
Рэсс подскочил и замер.
Как по волшебству ночь сменилась днём, поляна утробой шатра. Казалось, мгновение назад грудь была разворочена чудовищной стрелой, на губах кровь запузырилась.
Койка с жёсткими одеялами. Шевелится под пальцами суровая ткань, но только не старая копчёная временем, а новая, белая. Порёбрики прежние, особенно чёрные на звеняще белом. Вот чудаки, кто ж шатёр походный ремонтирует, проще новый взять. Пол земляной, с травинками. Низкий столик с узорчатой толстой деревянной крышкой и стальной троечкой ножек, листы бумаги – чистые и исписанные, здесь же тонюсенькие палочки грифеля, именуемые почему-то карандашами. Карандаши скатились на край, один вообще на земле.
Непорядка душа не вынесла. Рэсс подхватил письменный инструмент и аккуратно положил на столик. Стоп! Ничего не болит, не мешает, всё двигается как надо. Пошевелил пальцами, покачался в стойке, ноги как пружины. Вылечили?... Фигасе лекари, можно сказать, мёртвого подняли. На голой груди огромные шрамы, собирающиеся в рубчатую звёзду в две ладони шириной.
Воин потрогал пальцем шрам. Если поприкидывать… Вырвало огромный кус мяса, разорвало лёгкие на лепестки и разодрало сердце. Разделило позвоночник на независимые друг от друга и функциональности части.
Не, ну, от такого не вылечишь! Я мёртв, мёртв, должен быть мёртв.
И только теперь на глаза попался молодой чародей, вчитавшийся в книгу у дальней стены. Книга толстая, чародей положил фолиант на колени и весь там.
Одежда простая. Телосложения непримечательного парень, хотя может быть и силён. Встречал Рэсс таких, с виду сопля, а как даст-даст! Покрепче бугая будет. В чертах лица видна порода, благородство, да не выветренное сжижавшимися поколениями, а приумноженная саморазвитием. Бойцы подобного розлива из лучших, точно говорю.
Карандаш снова упал, по пути предательски звякнув по железу. От звука чародей поднял глаза со страницы на воина. Ресницы большие, простодушные, но лицо невозмутимое. Непробиваемое такое выражение, а в зрачках удовольствие напополам с любопытством. Он отложил книгу, не закрывая, и привстал.
Здесь Рэсс почувствовал странное раздвоение. Словно шёпот из-под земли, точно локализованный, вот отсюда, прямо сквозь почву. Наваждение прошло как появилось.
-- Где я? — собственный голос, а словно подменённый.
Чародей улыбнулся и выверенным движением встал на ноги.
-- Итко, я Итко. Мы в палатке лидера. Бывшей.
-- Почему бывшей? – вопрос самопроизвольный.
-- Олефандро теперь в дом переехал. Шатёр для тебя оставили.
Рэсс безуспешно предпринял усилие собрать мысли.
У изголовья на койке лежат штаны и рубаха. Штаны свои, рубаха нет. Поверх вжался в одежду клинок в металлических тиснёных ножнах, гравировка травки да цветы. Оружие красивое, но при том и надёжное, такое денег стоит.
Моё?..
Стоит протянуть руку…
Итко насмешливо и задумчиво следил за замершим вдруг в недоумении, даже ошеломлении Рэссом. Замрёшь тут, когда на правом плече большая татуированная монограмма RND. Великий Рэндом? Упёртым верующим офицер никогда не был, так что татуировкам на его плечах делать решительно нечего. А она вот она, словно в насмешку.
-- Это… чего? – пробормотал Рэсс.
-- Ты не поверишь! – в ответе прозвучали и сарказм, и констатация, и необъяснимо глубокое, ничем не заработанное уважение.
Загадки начинают пугать. Палец хорошенько потёр кожу, до покраснения и едва не до царапины, татуировка не поддалась. Настоящая. Не бывает столь тонко прорисованных, это как же её колоть, чтобы мельчайшие линии, тончайший штрих отразился. | Массы конницы вступили в манёвры.
Узкое поле, пехоте здесь более чем достаточно места, но не конным сотням, узким строем бить не способным. Нельзя лишаться манёвра, проиграешь.
Слева и справа охранные полки, этим драться в неожиданных случаях, прорывы, обходы, случайные успехи пышущие здоровьем, вздымающие копья витязи будут закрывать собой.
В центре суета, там и тут выцеливают ошибки врага.
Пока ошибок нет.
Широким фронтом выстроились южане, закрыв височные фланги лёгкой конницей и стрелками, сжав посередине отдающую привкусом доброй стали тяжёлую конницу. Хороши латные кавалеристы, живой таран, мобильная огрызающаяся крепость. Единственное но – для них нужны условия… разбег, прямой или мало скошенный путь, относительно ровное место. Ударить желательно в тыл или в бок, чтобы не встретить серьёзный отпор, зато опрокинуть, смести и втоптать в жёсткое многотравие.
Последние сотни занимают предписанные места. На этот раз северяне будут уничтожены, им нечего противопоставить массе.
Построение юга практически идеально. Может, ещё и поэтому Громот нахмурен, время от времени он отправляет вестовых к офицерам, впрочем, без резких приказов. Поддержать, похвалить. Чтобы были готовы действовать в меру дерзко, очень скоро.
Между строями крутятся немногочисленные разведывательные сотни, идёт азартная резня. На них внимания большого не обращают, это развлекаловка, к будущему сражению отношения не имеющая. Молодые воины впиваются глазами в импровизированную арену, другой так и рванул бы с кличем. Таких одёргивают опытные офицеры. Стоять! Ждать! Тем более, что южане явно проигрывают элитным всадникам, вон их сколько уже валяется или ковыляет прочь.
Юный Троис окружил себя полусотней гонцов. От него непрерывно скачут посыльные к офицерам, приказы единообразны: «Драться героически» и «Стоять насмерть». Тысячники вокруг хором убеждают принца, что он прирождённый полководец, что распоряжения его актуальны и имеют решающее значение.
Возле Громота тысячников нет, все они в своих тысячах.
Заревели трубы, южане не скрывают намерений, атака!
Фланговые сотни прикрытия пошли на разбег.
Один лишь знак Громота, и навстречу им покатилась более редкая, но ничуть не менее целеустремлённая линия северян.
Наконец, тяжеловесно набирая скорость, в центровое каре нацелилась тяжёлая кавалерия, окаймлённая лёгкой, прикрывающей от неожиданностей.
Фланги схлестнулись, закрутилась мешанина силуэтов, местами среди грохота копий по щитам уже слышны сабли.
Старший полк Громота построен неправильно, он стоит шире штурмового фронта южан. Воины обеспокоено оборачиваются, приподнимают копья и опускают. Враг скорость почти набрал, чего стоим? Опрокинут, раздробят на части и погонят прочь. Простым солдатам таинства тактики никто не объяснял, но ведь и так всё видать!
Лёгкие конники юга приподнялись над сёдлами, словно паря в воздухе. Бронники идут тяжким молотом, собирая всю силу разбега в сокрушительный удар.
Триста шагов. Двести пятьдесят. Двести. Сто пятьдесят.
Отмах Громота. Через топот и ржание прорвалась команда. И всадники, дивясь непотребному приказу, перешли в движение. Вышколенные кони направились в указанном направлении.
Следом послышался возмущённый крик дофина, тоже желающего покомандовать.
Пыль, поднятая тысячами копыт, скрыла манёвр от стратег-офицера Оддала. Впрочем, он и не смог бы уже серьёзно повлиять на движение армии. Не так просто развернуть кавалеристов в атаке, на квадратном шаге никто ещё не смог. Словно огромная нога с тяжёлым размахом пошла на удар… на неотвратимый пинок. | | Я только в ритм битвы попал, а все кончилось( | | спасибо за проду | | да горит огонь вечного апа |
<<|<|19|20|21|22|23|24|25|26|27|28|29|>|>>К списку тем
|
