Форумы-->Творчество-->
<<|<|18|19|20|21|22|23|24|25|26|27|28
| Автор | Дракон и рыцарь |
|---|
тересными, чем вкусная пища. Но на то она и молодость.
Старейшина, кажется, имел на счет последнего свое мнение, весьма отличающееся от мнения самого рыцаря. Не утруждая себе долгими вступлениями и почтительными расшаркиваниями – вероятно, уже нашаркался за свою явно не малую жизнь (а, судя по хитринке на сморщенной физиономии, так и не очень-то смиренную), старик плюхнулся на скамью напротив молодого рыцаря и тоном, не допускающим и мысли об отрицательном ответе, завел до крайности деловой разговор:
- А не хочешь ли ты ручки-ножки размять? Для тебя, молодого, должно быть утомительным подолгу болтаться в седле... так сходил бы ты, отдохнул немножко. Тут по соседству как раз дракончик для этого имеется... молоденький, вертлявый, стервь, но шкурка у него ладная, блестящая такая. Так бы и любовались им, даром, что брюхо прожорливое и никакого спасу от этого красавца нету... так ты сходи, успокой его… насмерть, желательно...
Примечательно, что к концу речи рыцаря уже вовсе даже не спрашивали, желает ли он драться с драконом или не желает. Просто ставили перед фактом: сходи и успокой. Упокой в смысле.
И рыцарь, которому, кстати, совершенно не хотелось ни бить драконов, ни даже просто разминаться (по крайней мере, не с драконами – точно), лишь сильнее взгрустнул. Да только не хорошо отказывать старцу, даже такому хитрому и прямо-таки лучащемуся желанием потаскать из костра камни чужими руками. Но не даром наш рыцарь звался Расчетливым. Поумерив гордость и вбитое еще в детстве уважение к старшим, мужчина наскоро выторговал себе неплохую плату за подвиг. И, получив задаток, весомо утяжеливший кошель на поясе, уже со спокойным сердцем направился седлать так и не передохнувшего вороного жеребца, оттого еще более злобного, чем обычно.
«... и приняла мать земля их обоих...»
- Ма-а-ам... – сверкающий в солнечном свете маленький зеленый дракончик умильно сморщил нос, и снова позвал: - Мам! Ты знаешь, а я теперь совсем не хочу быть Кровожадным Драконом!
- Правда? – удивилась его мать, и даже от изумления пару раз хлопнула длинными ресницами.
- Правда! – кивнул дракончик и серьезно добавил: - Я буду Злопамятным Драконом. Так намного спокойнее.
- Правда? – Снова переспросила шокированная мать, точно позабыла все другие слова.
Но после успокоила себя: «У детишек это бывает. Он скоро все позабудет. Так что и беспокоиться не о чем! А не позабудет – просто выбью из него эту дурость... долго ли?»
...но дракончик, как ни странно, ничего не забыл...
Указанная (и даже нарисованная прутом на земле для вещей понятности) дорога к пещере оказалась не так уж близка, как ему говорили. И рыцарь с некоторой долей цинизма подумал, что не предложи ему старейшина перед боем, скромно названным разминкой для доброго рыцаря, оставить в деревне все ненужные в бою вещи (предлагал он настойчиво, опять же не допуская и мысли об отказе), рыцарь давно бы уже свернул на свою дорогу и даже успел бы добраться до следующего селения.
Но бросать скромные пожитки на потеху деревенскому люду (не столько пожитками напотешатся, сколько тем, до какой степени они скромны), да и позорить имя своего отца, сматываясь с поля битвы, ему совершенно не хотелось.
И потому он лишь вздыхал и понукал коня ускорить бег.
Следует оговориться, что дело было летом, в один из тех жарких и солнечных дней, которые маститые рыцари витиевато проклинают, если им вдруг выдастся выехать в такой денек на битву или еще какое мероприятие. Молодые их не понимали, удивлялись. Ровно до первого такого денька, встреченного на коне и при полном железном параде. После этого они тоже становились маститыми и ругали эти дни с ничуть не меньшим изяществом.
Наш рыцарь, хоть и был молод, уже считался вполне маститым и даже поднабрался немного опыта в искусстве сквернословия, как раз для таких случаев.
И въехал на полянку перед пещерой дракона отнюдь не в скромном молчании.
Его враг, точно бы окутанный загадочным зеленоватым свечением, – так необычно отражались от его великолепной шкуры солнечные лучи | – растянулся поперек полянки, оказавшись не просто молодым, а весьма юным даже драконом. Но оттого не менее крупным и даже более прожорливым. На правах «растущего организма» такие вот юные драконы подчистую вырезали стада овец и бессовестнейшим образом таскали одну юную девицу за другой, даже не успев толком переварить предыдущую.
Рыцарь добавил еще пару нехороших слов к своему внушительному монологу, и поспешно рассчитал (не даром он был Расчетливым рыцарем, ой не даром...), что при любом раскладе победа ему не светит. И продумывал уже незамысловатые планы отхода в стиле «а теперь ноги в руки – и драпать...», но ни один из них так и не успел претворить в жизнь – ему засветили в глаз. Нет, не кулаком, как это частенько бывало в пьяных драках, а самым обыкновенным светом, лишь чуть зеленоватым и отраженным не откуда-нибудь, а от брюха проснувшегося (не иначе как от шума бравых рыцарских мыслей) дракона.
- День добрый! – неуверенно поздоровался молодой рыцарь.
- Добрый, добрый! – радостно прищурился юный дракон и даже изобразил некое подобие улыбки – толи обрадовался неожиданной вежливости незваного гостя, толи это была простая демонстрация силы (сиречь, клыков).
Постояли, помолчали.
Потом поглядели на притороченный к седлу рыцарского коня меч и как-то разом погрустнели.
Съехав по крутому боку жеребца, рыцарь как-то обреченно потянулся за мечом. Нацепил на голову шлем. Тут же сделалось душно и совсем жарко. Влажные волосы прилипли к раскрасневшимся щекам.
Дракон, кажется немного перележавший под солнышком, забавно обмахивался передними лапами, по такому случаю усевшись прямо на попу.
- Может, в пещере жару переждем? – жалостливо предложил дракон.
Рыцарь не прельстился перспективой провести незабываемый досуг в пещере с драконом, угрохав на это дело половину дня.
- А может, мы прямо там, в пещере, сразимся? – тоскливо протянул молодой герой, не очень-то рассчитывая на положительный ответ.
Однако, похоже, дракона допекло (в буквальном смысле) ничуть не меньше, чем рыцаря. Он затравленно оглянулся на пещеру и, кивнув, поторопился первым занять боевую позицию в тенечке.
Очутившись в темноте пещеры, рыцарь поскорее снял шлем – и без того видимость была практически нулевая. И только через неопределенные крохотные щели наверху просачивалось немного света.
- Ну, приступим? – сказал рыцарь, принимая стойку.
- Ууу! – неопределенно ответил дракон, взмахнув крыльями.
Кажется, дракон позабыл, что они находились в недостаточно просторной для подобных демонстраций пещере.
Каменные своды ответили притихшим поединщикам тихим и каким-то недобрым эхо. И лишь когда двое, после минуты напряженного ожидания, все-таки распрямили спины и перестали крутить головами, что-то бухнуло второй раз, еще более недобро и на этот раз очень громко.
Вход пещеры завалило.
Высказавшись по этому поводу, рыцарь и дракон обессиленно повалились на холодный каменный пол.
- Хорошая сегодня погода, правда? – после минутного молчания дракон попытался подыскать нейтральную тему для разговора.
Рыцарь в ответ выразился именно так, как и полагается выражаться в ответ на подобный вопрос маститому рыцарю.
И вновь время проходило в молчании.
- А чего ты меня не рубишь-то? – как-то приглушенно поинтересовался дракон на вдохе. Сперва ему было поручено выдыхать пламя в потолок – вдруг бы им удалось углядеть какой-нибудь выход, до этого таившийся от них в темноте. Вместо выхода они отыскали в нише, куда дракон скидывал всякий мусор, который неизменно появляется в хозяйстве, особенно после обеда, проход в глубь пещеры. И теперь они топали рядышком в узком коридоре, и дракон то и дело выдыхал крохотное пламя, освещая им путь.
- Тебя, пожалуй, порубишь, - довольно миролюбиво отозвался молодой рыцарь. – Я ж рыцарь Расчетливый, просто так на пушку не полезу! Вот я тебя рубану сейчас, так ты ж меня укусишь...
Еще минуту шли молча.
- А ты меня почему не кусаешь? – не сдержавшись, поинтересовался рыцарь. Если уж разговор пошел такой откровенный, то почему бы не удовлет | ворить любопытство.
- Да я ж не Кровожадный какой-нибудь, - тут же отозвался дракон. – Я просто Злопамятный... к тому же, вот укушу я тебя, так ты ж меня потом мечом...
Вновь минута молчания, и только шелест шагов, да чуть усилившийся ветер завывает немного громче.
А еще мгновение спустя они свернули за один из многочисленнейших поворотов и, проломившись сквозь затянувшие проход листья плюща, оказались на знакомой им уже полянке, все так же залитой ярким солнечным светом.
Вороной жеребец, привязанный чуть в стороне, приветственно заржал.
- Слушай, погоди, - рыцарь вдруг остановился прямо посреди поляны, развернулся и уставился послушно замершему дракону в чуть зеленоватое сверкающее брюхо. И продолжил полным отчаяния голосом: – Так тебе что, тоже ту сказку в детстве читали?
«Мир стонал от ужаса – сошлись в битве Кровожадный Дракон и Бесстрашный Рыцарь...»
- Мама, - тихо перебил мать маленький зеленый гоблиненок. – А почему они подрались? Им не хватило еды? Или им было мало места чтобы охотиться?
Зеленая мамочка помолчала, после чего предложила спросить у отца.
Серьезный гоблин, вернувшись с охоты, устало вздохнул, свалив добычу на пол у ног любимой жены, тут же засуетившейся, как бы получше приготовить такую знатную дичь.
- Все оттого, сынок, - ответил гоблин-отец, подумав немного, - что оба они, и Кровожадный дракон, и Бесстрашный рыцарь были такими жадными, что не могли поделить между собой целое королевство... только, сынок, это плохая сказка. Лучше давай я расскажу тебе, как твой дедушка, Величайший Зеленый Гоблин победил однажды целые полчища драконов и сотни тысяч рыцарей. Это очень поучительная и добрая сказка...
- Хорошо, пап! – согласился зеленый гоблиненок, потому что очень любил добрые и поучительные сказки
Вот только быть Величайшим Зеленым Гоблином ему отчего-то не хотелось.
Лучше он будет Темным Властелином – так намного проще и интереснее...
13.02.08
© Саблезубая Т | | Удивительно милый и не отпускающий от себя каждой строчкой рассказ) Спасибо!) | 1)В одной стране жили драконы. Все они были очень счастливы. А один дракон решил узнать, что же такое счастье. Так в этой стране появился первый несчастный дракон.
2)Драконы бывают большие и маленькие. Маленьких драконов люди называют летучими мышами. А о больших они вообще стараются не думать.
3)Один дракон решил научить другого летать. Но сам он летать еще не умел. Поэтому и другой разучился.
4)Природа не терпит пустоты. Поэтому, когда вымерли динозавры, появились драконы. А когда вымрут драконы, еще кто-нибудь появится.
5)Одна голова дракона нашла смысл жизни и дала посмотреть его другой. А та его опять потеряла.
6)У одного дракона было три головы. И одна из них могла думать о самых разных вещах, а двум другим приходилось придумывать для нее, о чем бы ей еще подумать.
7)Люди изобрели зеркало. А для драконов оно было не очень удобным и они изобрели трельяж.
8)Один дракон влюбился в другого. Вся же беда была в том, что у него было три головы, а у другого - только две. Поэтому, когда они целовались, его третья голова оставалась лишней.
9)Одна голова дракона влюбилась в другую. А третья в порыве ревности укусила их за хвост.
10)Самой младшей голове дракона исполнилось, наконец, шестнадцать лет. И тогда остальные головы рассказали ей то, что она и так уже знала.
11)Один дракон решил вывести новую породу драконов. И получились люди. А один человек решил вывести новую породу людей. И получились драконы.
12)Один дракон во сне свалился с потолка, и шеи у него перепутались морским узлом. Но пришел рыцарь с мечом и помог ему.
13)Одна голова дракона загадала число и предложила другой голове угадать его. А у той и без того голова болела.
14)Одна голова дракона была вражеским шпионом и готовила заговор против другой головы. А третья голова работала в КГБ и висела у них на хвосте.
15)Одна голова дракона разочаровалась в жизни и повесилась. А другую отрубил проезжавший мимо рыцарь. А третья - не вынесла одиночества и бросилась с обрыва. А дракон, говорят, до сих пор живет.
16)Одна голова дракона решила стать гениальной. Тогда она напоила остальные головы, а сама пить не стала. Ведь все познается в сравнении.
17)Один дракон был философом. Он нашел противоречие во всем и, кроме того, убедительно доказал, что драконы не существуют. А потом он посмотрел в зеркало и обнаружил там еще одно противоречие.
18)А когда драконы действительно перестали существовать, о нем снова вспомнили и стали называть выдающимся философом раннего драконизма. | Одна голова дракона разочаровалась в жизни и повесилась. А другую отрубил проезжавший мимо рыцарь. А третья - не вынесла одиночества и бросилась с обрыва. А дракон, говорят, до сих пор живет.
эт что... я даже пару человек с такими характеристиками знаю)))) | ***
Вообще, сначала у Змея Горыныча было все хорошо. Не смотря на сгинувших невесть куда папку и мамку, дотянул он до вполне взрослого возраста, даже врагов себе особенно не нажив. Ежи да зайцы, с которых он мелочь сшибал на пиво в средних классах, не в счет, их в принципе никто никогда не считает. А зверь покрупнее, он на Горыныча вообще никогда не обижался. Подумаешь, подзатыльника дали, можно потом самому на болото пойти и лягушкам затрещин навешать, чтоб на душе полегчало – закон силы. После того, как у Змея (подобно всем подросткам) сломался голос, и он вполне овладел тройными связками, все его поступки и вовсе стали восприниматься как само собой разумеющееся. Ну, спалил деревеньку-другую. Положено так. Ну, откусил голову кому заезжему. А нечего шляться где не звали.
Притом, он ведь не просто жрал, он сначала, для скрашивания процесса, спектакль на три голоса для жертвы разыгрывал. Нормальный, словом, был парень. Не быдло какое. А под искусство, сами понимаете, и помирать легче. Пришло время, стал Горыныч богатырей проезжих задирать да задницы им огоньком подпаливать. Невинная, в принципе, забава, на роду у него было написано, шутки такие шутить. Только вот князю какому-то дурному это не понравилось. Черт его пойми, почему. Ну и наслал дружину. Застукали Змея спящим да навалились. Отпинался он, конечно, но две башки – как ягода переспелая с куста. Снесли кованым железом под корень. Потоптал Горыныч дружину как мог, да и уполз в чащу раны зализывать.
Затосковал Змей. Головы-то у него, как известно, к регенерации способные были, но это только в сказках они сразу по две штуки вылезают, а на деле сначала рану надо заживить, сил набраться, а потом ждать, пока проклюнется. Не один год миновать может, да последнюю голову можно за это время потерять запросто. Вот и ждал Горыныч. От скуки коряги тяжелые да каменюки поднимал – мышцы качал, чтоб в следующую сечу так не опростоголовиться. Жизнь постепенно перетекла в старое русло. Деревни палить, да богатырей поджаривать Змей и с одной головой неплохо натренировался. Вот уже отчаялся, практически, ждать, смирился с участью инвалида юности. Напился даже раз и копытца – козленочком не стал, но в голову сильно дало, три дня икал и блеял. Тут оно и случилось. Проснулся утром, а рядом несуразная зеленая голова торчит на тощей пупырчатой шее и глазенками хлопает.
Чего не ждал Змей, привыкший когда-то к головам-ровесницам, так это того, что новоприбывшую безволосую головушку воспитывать придется. Кое-как справился. Все прошел. И отрыжку детскую, и зубья молочные, и диатез. И даже диарею, которая, к слову сказать, у них одна на двоих была из-за совмещенной пищеварительной системы. Только вот характером Младшенький не удался немного. Меланхолик. Влюбился он шестнадцати годков отроду в какую-то змеюку заграничную и давай ей стихи сочинять. «Забудь, пройдет», - говорил Змей вечерами. «Да ничего ты не понимаешь! Уйди», - кричал пубертат, заливая подростковые прыщи горючими (в буквальном смысле, бензиновыми) слезами. Топиться даже хотел, вешаться, вены резал. Дурак малолетний словом. Ну, прошло, потом, конечно, но достал ужасно.
И мало-то было печали, как однажды нежданно-негаданно с громким хлопком вылупилась третья голова. Волосики беленькие, глаза огромные и синие, на обвислых ушах по розовому бантику. «Мать твою ети! Девчонка», - только и выдохнул Горыныч. Младшенький поморщился и промолчал. Долго ли, коротко ли, через те же свинки, кори да ветрянки, доросла Малая до осемнадцати лет. В совершеннейший разлад пришло ее мировоззрение и с Горынычем и с Младшим. Только и делала, что называла она их чурбанами старыми, пыталась запрятаться в дупло и, облизывая раздвоенным языком ненавистные бреккеты, выжигала тонкой струйкой пламени на поваленном стволе березы девичий дневник: «Меня никто не понимает… Любовь, а есть ли она в этом мире?! Нужно умереть, чтобы не страдать от чувств»…
К слову сказать, Младший, хоть от подростковой дури к тому времени уже отошел, но особо радости т | тоже не приносил – в толстовцы подался и мешал Горынычу богатырей поджаривать, рассказывая о братстве всех тварей земных. Змей, от этих двоих натерпевшись, уже думал сам свою голову на суку повесить – пусть сами вдвоем разбираются. И тут случилось неожиданное… Проснулся змей ночью от легко стука в темя. Голову приподнял, а с нее на ветку ворон говорящий и спрыгнул.
- Здорово, Горыныч. – говорит.
- Не ори. Дети спят. И тебе не хворать, чего надо?
- Дело к тебе есть. Князь прислал. Договор предлагает. Слыхал он, что больно ты со своей молодежью намучался. Так вот. Завтра он на тебя охоту затеял, чтоб крестьян потешить. Так зачем лишние жертвы? Ты ему этих двоих аккуратно подсунь и ползи себе обратно в чащу. И тебе легче жить будет, и князю дружину не потопчешь. А народу в радость.
Крепко задумался Горыныч. Утомили его, ох как утомили головы. Поглядел он на спящих Младшего да Малую, все припомнил. И как Младший со своей «свободной любовью» чуть кикимору не изнасиловал. И как Малая не спросясь когти на всех четырех лапах покрасила. И как в институт обе головы экзамены завалили. И как зайца мелкого поймать не могли… Но только вспомнил он еще, глядя на струйки дыма, вырывающиеся из молодых ноздрей во сне, как в зоопарк ходили ужинать, как на юг летали отдыхать с птицами перелетными, как пещеру новую слаженно в скале выгрызали… Повернулся он к ворону, глаз прищурил:
- Передай князю, что никакого договора не будет. Пусть он дружину свою лучше в кольчугу не одевает, а то в железе жариться куда больнее.
Вспорхнул ворон с ветки, качая головой. А Змей Горыныч выпустил в небо длинный столб жаркого пламени. Ох, не поздоровится кому-то завтра… | Без Драконов и Рыцарей, зато от Сказочника!
***
У Людоеда болел живот. Людоед сидел, обхватив себя руками, мерно раскачивался и стонал.
-Эй, ты там!- закричали из живота.- Кончай раскачиваться, у меня голова кружится.
-А у меня живот болит,- пожаловался Людоед.
-Сам виноват,- безжалостно ответил живот.- Смотреть надо было, кого ешь.
Людоед вздохнул.
-Я смотрел. Но у тебя же на лбу не написано, что ты Бессмертный.
-Зато на спине написано. Запомни - всегда, когда хочешь что-то съесть, смотри текст на обороте. Много интересного узнаешь.
-А что же мне теперь делать?- плаксиво спросил Людоед.
-Да теперь уже ничего не поделаешь, придется тебе привыкать. И это... слушай, имей совесть, я жрать хочу.
-А я, по-твоему, не хочу?!
-Тебе проще. Ты снаружи.
Людоед захныкал.
-Сволочь ты, Кащей! Сволочь прожорливая. И как в тебя столько помещается?
-Ты давай, давай, не ленись. Добывай нам пропитание. Чем больше добудешь, тем больше тебе достанется.
-Мне после тебя все-равно ничего не достается. Одни объедки, да еще это... ну, то, что потом получается. И вино ты всё сам вылакал.
-Отставить разговорчики!- Кощей в животе топнул подкованным сапогом, и Людоед скрючиля от боли.- Иди, ищи добычу. И вот еще что... принеси-ка ты мне, пожалуй, девицу-красавицу, а то скучно тут одному...
-Царевну-лягушку я тебе принесу!- огрызнулся Людоед.
-Тоже вариант,- согласился Кощей. | ***
— Прости, Жак, но я не думаю, что это верное решение...
— Выше высочество, у монархов не бывает неверных решений. — Камердинер подтолкнул принца к двери с вывеской, на которой красовались корона и свадебный венец.
— Но я ведь еще не монарх, — уперся юноша.
— Значит, у вас есть время потренироваться в принятии безошибочных решений!
— А как же мое право на свободу выбора?
— А разве вас кто-то заставляет? — С этими словами камердинер попытался пропихнуть принца в дверь, но тот уверенно стоял на ногах и пропихиваться не желал.
— Где это видано, чтобы принц выбирал себе жену с помощью службы знакомств? Это же нонсенс!
— Да какой это, к драконам, нонсенс? — Жак с удвоенной силой навалился на принца, покраснев от натуги. — Неженатый в свои двадцать четыре года красавец-принц, будущий правитель королевства, — вот это нонсенс!
— Но, Жак, а как же любовь?
— Умоляю, ваше высочество, что за непрактичные сантименты?..
Принц на секунду отвлекся, и камердинер втолкнул его в распахнувшуюся дверь.
— Ва-а-ше высочество! — резво подскочила к нему невысокая пухленькая дама. — Разрешите представиться, фея Лоррена, сваха шестой категории.
— Фея? Но я... — Принц умолк. Представить ее порхающей над цветами он не мог даже при своем воображении второго поэта в королевстве.
— Я из семейства крестных фей. Специальность — устройство браков. Мы найдем вам самую лучшую, самую прекрасную, самую заботливую и глупую жену!
— Глупую?
— Ну конечно! А зачем юному принцу умная жена? К тому же по статистике двадцать процентов государственных переворотов происходит из-за умных жен.
— Вам виднее... — растерялся принц.
— У вас есть пожелания? Рост? Вес? Образование? Помоложе и постройнее или постарше и пофигуристее?
— Э... мм... я...
— Все понятно. — Фея расплылась в улыбке. — Вы хотите сами выбрать? Пройдемте за мной, ваше высочество!
- Вот, смотрите. У нас лучший ассортимент на этом рынке услуг!
— Чего? Но это же... это же лягушки!
— Ва-а-ше высочество, не обижайте наших красавиц. Вы что, сказок не читали? У настоящего принца должна быть не обычная жена, а волшебная, расколдованная поцелуем. У нас все организовано согласно вековым традициям.
— То есть я должен буду выбрать и поцеловать жабу? И в чем сказка?
— Не жабу, а девушку, заколдованную злым волшебником! Между прочим, сертифицированным колдуном восьмой категории! Принцесса тут же расколдуется и станет вашей возлюбленной. Каждая девушка прошла специальные курсы будущей жены принца. А косметологические заклинания и приворотные зелья гарантируют вам прекрасную и, что немаловажно, верную жену! К тому же в лягушачьем облике девушки менее требовательны и дольше сохраняют молодость и красоту.
— Ну... не знаю... А это не опасно?
— Мы уже сорок лет на рынке. Нашими услугами пользуются принцы более чем двадцати королевств!
— Но как я буду выбирать?! У вас есть хотя бы портреты? Девушек, не лягушек.
— У нас есть кое-что получше. Вот! — Фея вытащила расписную тарелку и яблоко.
— Что это? Я уже завтракал.
— Это новейшие яблочные технологии. Новое слово в искусстве маговидения. Вот мы пускаем яблочко по кругу... И посмотрите теперь на наших лягушек!
Принц посмотрел через тарелку на самую большую жабу и едва не выронил чародейский прибор. Перед ним была самая настоящая девушка. Невысокая и с такими впечатляющими формами, что в горле у юноши тут же пересохло. Тем более что она была совершенно обнажена.
— Ой! Простите, настройки сбились! — Фея выхватила у него из рук тарелку, что-то над ней пробормотала и вернула назад. — Экспериментальный образец, барахлит.
И принц приступил к выбору.
— Эта разговаривает на семи языках и пишет стихи. У той — диплом повара высшей категории. Эта немного глуповата, но зато обучена сорока видам массажа. Ну а здесь вы уже и так все видели... — комментировала фея, семеня рядом.
И тут принц встал как громом пораженный. Это была она. Невзрачная серая лягушка отобразилась в тарелке юной девушкой такой красоты, что принц влюбился без па | мяти. Огромные изумрудные глаза светились тоской и надеждой. Она улыбнулась ему так, как умеют улыбаться только настоящие волшебные принцессы. И принц улыбнулся ей в ответ.
— Эта! Я выбираю ее! — указал будущий монарх.
Фея замялась.
— Мм... Дело в том, что эта девушка новенькая. Мы еще не успели ее сертифицировать. Вы можете подождать несколько лет или выбрать себе другую.
— Я хочу ее! Король я или не король?
— Вообще-то, пока только принц. К тому же колдун говорил что-то о дефекте зачарования.
— Не вижу никаких дефектов, одни лишь исключительные достоинства, — заявил принц не терпящим возражений тоном.
— Воля ваша, ваше высочество, — вздохнула фея. — Я подготовлю бумаги.
Спустя три дня
— Что это такое?! Что это такое, я вас спрашиваю?! — бушевал принц, тряся банкой перед носами выстроившихся перед ним фей.
— Банка? С принцессой?
— С лягушкой! С самой обычной лягушкой! Которую я купил у вас.
— Мы не торгуем животными, — презрительно фыркнула Лоррена.
— А это что? Вот сертификат, вот договор... Чья это печать?
Феи склонились над бумагами.
— Хм, действительно. Это наша девочка. Разумеется, если вы ее не подменили.
— Три дня! Три дня я ее целовал сорока разными способами! Читал ей стихи и пел песни. Дарил цветы и комаров. И что?
— Что?! — хором отозвались феи.
— Ни-че-го! Как была жабой, так и осталась! И в кого я, спрашивается, влюбился?
— Погодите-ка! — воскликнула вдруг фея, внимательно изучавшая контракт. — А вы вообще читали, что подписываете?
— Тридцать четыре страницы? Вы думаете, их кто-нибудь читает? — отозвался принц. — Может, вы забыли мне сказать какое-нибудь заклинание?
— Вот здесь, на тридцать второй, мелким шрифтом в сносках. — Фея начала зачитывать: — «Вследствие производственного чароплетного дефекта наблюдается эффект стабилизации земноводной формы с пятилетним сроком инкапсуляции...»
— Чего? — разинул рот принц.
— А то, что расколдуется она только через пять лет. Но если хотите, мы обменяем вам эту девушку на другую, даже без доплаты. Вы сами выберете...
Принц вспомнил улыбку красавицы, бездонные зеленые глаза и печальный взгляд, полный надежды. Сердце защемило, и юноша тяжело вздохнул:
— Нет. Не хочу другую. Только... сколько стоит эта ваша тарелка? И запас волшебных яблок на пять лет. И комаров повкуснее...
Иван Магазинников | | Ага, помню этот рассказ в ЛКИ, хорошо пишет товарищ. Помнится, он еще и "King Bounty" ваял, большинство тамошних приколов - его работа... | Второй? Или ещё первый?
Ого! Так я публикую рассказ человека, без которого бы не было Хероев?!!! | | У этого писателя есть целый цикл историй "Сказочная бюрократия", а работает он - гейм-дизайнером в Katauri... | — Нет. Не хочу другую. Только... сколько стоит эта ваша тарелка? И запас волшебных яблок на пять лет. И комаров повкуснее...
...Так нас на монеты и раскручивают... | Если человек гениален, он гениален со всех сторон!
Тогда - вот ещё одно из "Сказочной бюрократии"
Невластелин тьмы
Рыцарский конь встал на дыбы и ударил копытами в ворота Черной Башни. Неразрушимый металл не выдержал, и ворота обзавелись парой отпечатков лошадиных подков. Впрочем, на них был уже не один десяток таких памятных оттисков, а также несколько обидных надписей в адрес Властелина Тьмы, выцарапанных каким-то острым предметом. Предположительно — кончиком рыцарского меча.
— Эй, подлый Властелин, выходи на честный бой! — зычно прокричал всадник.
— Ага, щас, бегу и падаю, — тут же отозвался уставший голос откуда-то сверху.
Рыцарь стащил шлем и поднял глаза. Из окна башни выглядывала чья-то голова, увенчанная золотой короной.
— Я слышу в твоем голосе издевку, приспешник Тьмы! — начал злиться рыцарь.
— Ну, посуди сам, горячая ты голова. Как может подлый Властелин выйти на честный бой, а? Если размышлять этимологически, в твоем высказывании есть некоторый диссонанс понятий.
Закованный в сияющие доспехи рыцарь открыл рот, пытаясь осмыслить услышанное.
— Че? — выдавил он наконец.
— Не выйду я. И вообще ты кто такой?
— А что, не видно? Я — рыцарь Света!
— Кхм. Необычное имя для воина. А что ты рыцарь, это еще баньши надвое сказала. Где доказательства?
— Вот меч, вот конь, вот сверкающий доспех на три размера больше.
— О благословенная Тьма, ниспошли ему каплю разума! — взмолился человек в короне. — Только не слишком большую, а не то голову разорвет. Мне официальный документ нужен.
— Так бы и сказал, — обрадовался рыцарь и вытащил какую-то бумагу, заляпанную жирными пятнами. Поднял ее повыше.
Властелин надел очки и вслух зачитал:
— Рыцарское свидетельство номер... Выдано на имя... Эй, ты, внизу. Ты у кого документ украл?
— Я не крал! Я и есть рыцарь Арчибальд Медноголовый, как указано в бумаге!
— А почему сказал, что ты Света?
— Я сэр Арчибальд, сражающийся со Злом во имя Света. Рыцарь Света. Приехал сюда, чтобы вызвать тебя на бой, коварный Властелин Зла!
— Тпру! Остынь, сынок. Властелин Зла живет в соседней Черной Башне. А я — Властелин Тьмы. Ты адресом ошибся.
— Тьмы или Зла — какая мне разница? Мне подвиг нужен для отчетности! Победить злобного Властелина.
— Послушай, меднолобый...
— Медноголовый!
— Да какая разница? Ты вот скажи — у тебя разрешение на осаду Черных Башен есть?
— Разумеется. На днях получил.
— Вот и осаждай. А мне некогда, у меня еще попугай не пуган и гули не выгуляны.
С этими словами Властелин Тьмы помахал рукой и скрылся в Башне. Ну а рыцарь взял замок в осаду согласно всем правилам, описанным в «Руководстве по осаде замков и башен сил Тьмы»...
***
...Прошло три дня. У рыцаря на исходе уже было терпение и сухари, когда к нему в палатку прибежал гуль с посланием.
— Гошподин. Пишмо. Пришлал, — успела прошамкать нежить, прежде чем сверкающий меч снес ей голову.
— Кхм... «Сэру рыцарю Свете... нижайше прошу... для смертного поединка... в полдень...» Ага! Мерзавец все же решил погибнуть в бою! — Довольно улыбнувшись, воин начал готовиться к поединку: усердно молиться и точить свой клинок.
***
В назначенное время рыцарь ждал у ворот Башни. Он был точен, как и все силы Добра. Как и положено силам Зла, Властелин Тьмы опоздал на четыре часа.
— Прошу прощения за опоздание. Задержался в пыточной, — извинился колдун, появившись из ниоткуда прямо за спиной воина. — Ну что, приступим?
Рыцарь резко обернулся, выхватывая клинок.
— Защищайся, приспешник Зла! — выкрикнул он, бросаясь на мага.
— Тьмы! Приспешник Тьмы... — простонал тот, исчезая и вновь появляясь за спиной сэра Арчибальда. Он посмотрел на небо и вздохнул: — Надо бы место боя оформить соответствующе.
Властелин Тьмы хлопнул в ладоши. На ясном небе вдруг появились тучи, тут же скрывшие солнце, а вокруг места сражения закружились черные вороны.
— Ну вот, совсем другое дело! Приступим!
И сошлись меч и магия, Свет и Тьма, сила и разум... Летели заклятия, отбиваемые мечом. Сыпались удары сверкающего лез | вия, натыкаясь на магическую защиту. Медленно, но неуклонно рыцарь начал теснить черного мага, заклятия которого становились все слабее. Еще несколько ударов сердца, и Зло будет окончательно повержено!...
— Погоди, стой! — Властелин Тьмы рухнул на землю и вскинул руку.
— Прости, но норматив по пленным я уже сдал, — задыхаясь, пробормотал рыцарь, — Мне нужна твоя голова, чтобы приложить ее к отчету.
— Убив меня, ты совершишь ошибку, а не подвиг. И голова моя не годится для отчета.
— Как это не годится? — Воин замер, занеся меч для удара.
— А ты мою лицензию Темного Властелина смотрел? — злобно усмехнулся колдун.
— Но... Но ты же сам сказал! Ты явно колдун, и Черная Башня признает тебя своим хозяином.
— Да? А ты посмотри внимательнее, Арчибальд.
Рыцарь обернулся. Колдовские тучи начали стремительно таять, а вместо ворон вокруг порхали белоснежные мотыльки. Черная Башня тоже была уже совсем не черной, а самой обыкновенной — серой и невзрачной.
— Извини, друг, но буквально минуту назад срок действия моей лицензии вышел. Так что я теперь самый обычный человек. Ты по-прежнему хочешь убить меня, воин Света?
Ничего не ответив, рыцарь с силой вогнал меч в ножны и зашагал к своему коню...
***
Бывший Властелин Тьмы вошел в пыточную камеру. Там, прикованный цепями, сидел изможденный человек с татуировкой регистратора первого класса на лбу.
— Ну что, заждался, небось? — Колдун зажег факел и уселся на стул рядом с пленником. Протянул ему заполненный бланк. — Вот. Подписывай и ставь печать. Как обычно, на три месяца...
Едва печать коснулась горячей капли воска, башня начала темнеть, снова превращаясь в самую настоящую Башню Тьмы. Новоявленный Властелин Тьмы поднял голову к потолку и зловеще расхохотался, а за крохотным окошком ему вторили вороны... | | Сижу... Думаю... А кто Богу подписал его удостоверение личности? | для Тахем_Тьма:
Он самозванец) | "Кащеева страсть"
Плавный вираж не получился. При заходе на поляну ступа явно зацепилась за что-то и все вокруг пошло кувырком. Когда круговерть леса и неба прекратилась, взору Бабы-яги представились Кащеевы чертоги. Вход и заросли поблизости были опутаны толстой липкой паутиной. Нити разбегались в разные стороны, перекидывались на деревья и терялись в безбрежье листвы. Одна из них и стала причиной крушения.
Баба-яга выползла из лежащей на боку ступы, которая, падая, пропахала добрых два саженя почвы, подобрала метлу и взяв её наперевес, двинулась ко входу. Её тренированный нюх чуял недоброе, - никак Младший змий, Горыныча сын, опять после белого порошка из Поднебесной земли чудит фантазиями. Но тут прямо перед собой на самом толстом сплетении паутин увидала она ручного Кащеего паука, ему все тот же распутник-змий еще прошлого года кличку дал чудную – «Хаб». Отколь нахватался драконий отрок мудреных словечек не знал никто, поговаривали лешие, что, как летать по ночам стал он на остров Желаний, так воротясь, всегда наведывался к берлоге Мишанькиной, да орал ему в ухо: «Медвед, я твой превед!» - ну совсем чумной стал, жалко отца только, такой примерный родитель, а тут на тебе!
Хаб сидел мордасей ко входу в чертоги и уверенными движениями вплетал очередной канат в ту толстую кишку паутин, что уже змеилась по земле и пропадала в громадном зеве Кащеего дома.
- Шо творишь, милок, - Баба-яга, опираясь на метлу, медленно подбиралась поближе. Хаб тут же наставил на неё дежурную пару своих глазельниц и не отрываясь от занятия прогуснявил: - Совсем твой Кащей рехнулся на старости лет, «Покрой мне паутиной весь мир!», говорит, «владеть им хочу!».
- А зачем Кащею всемирная паутина, а? Кого ловить в эту сетку собрался? – Баба-яга недоумевала все больше. Ответа не было. Надобно у самого Кащея и спросить, решила она и все так же осторожно стала продвигаться в апартаменты. Это было нелегко, паутина, петляя по поляне, здорово мешала идти. В конце концов старая взгромоздилась на паутину сверху и по ней как по тропке быстро добралась к месту.
Внутреннее убранство озадачило ее еще больше. В глаза бросилось старое зеркало на столе, от которого к кованному сундуку под столом шла такая же паутина как и от сундука к выходу. Возле стола стоял сам Кащей и крючковато держал в одной руке какую-то книженцию. В другой руке он держал отчаянно визжащую мышь, которая так же была привязана канатиком из паутины к тому же сундуку. Такого Бабе-яге за свою долгую, богатую на чудеса жизнь еще видеть не приходилось. Приметив гостью, Кащей судорожно бросил мышу на стол и накинул на зеркало замусоленное золотом покрывало.
- Чего приперлась, - бессмертный прикрыв левый глаз, который более другого пылал яростью, особо не подбирал выражения, его явно оторвали от важного.
- Людской дух чую, никак кто в гостях у тебя был? – дипломатично начала Баба-яга, знавшая Кащея как облупленного.
- Иван-царевичь приходил, он намедни из-за моря приехал, рассказами меня потешил.- Кащей явно осторожничал.
- Книгу эту тебе Он оставил? – Баба-яга показала метлой на блестящий фолиант в руках у Кащея, - Дай посмотреть!
- На яйцо сменял, - сквозь зубы процедил Кащей, - так ты ж читать не умеешь, и тексты тут ТЕХНИЧЕСКИЕ!
- Это я не техническая? А ступу свою кто сезонно профилактирует?! – Баба-яга сделала гневный шаг вперед и вдруг оторопело замерла: – Как на яйцо сменял?! На свое? Насовсем???! Ану дай сюда, поглядим на ценность вселенскую! – Она снова шагнула вперед, метла брякнулась на пол, её руки уцепились в книгу и потянули на себя. После краткого, но ожесточенного передергивания бессмертный сдался, отпустил фолиант и обессилено упал на пенек возле стола. Баба-яга повернула к себе палитурку и по слогам прочитала: «Ин-те-ре-нет для чай-ни-коф». Потом прочитала еще раз. И еще раз. Потом открыла где-то на средине: «Бра-уу-зер!» - твою мать! – рука бабци замерла на труднопереводимом техфольклёре, - И за это ты отдал свое яйцо?! – Исполосованное морщинами лиц |
<<|<|18|19|20|21|22|23|24|25|26|27|28К списку тем
|
