Об игре
Новости
Войти
Регистрация
Рейтинг
Форум
10:59
4155
 online
Требуется авторизация
Вы не авторизованы
   Форумы-->Творчество-->
<<|<|41|42|43|44|45|46|47|48|49|50|51

АвторСтихи!
...

Это был по истине момент радости и счастья. Она взяла меня на руки, прижала к себе, гладила и говорила со мной, обнимая. Она сказала: «Мурка, ты счастливица! Тебе крайне повезло, я заберу тебя домой, мой маленький серый монстр!» Она и раньше меня называла монстром, но в тот день все ее слова воспринимались иначе.

Меня привезли домой, выкупали, высушили, вкусно накормили, я спала в мягком кресле, как королева. Я и есть королева, потому что теперь я знаю, что есть другой мир — мир полуголодных и обездоленных беспризорников. Но я не одна из них, потому что мои хозяева за меня в ответе. Я простила им все, но что-то мне подсказывает, что свидание на крыше не останется единственным. — Мой новый друг поет мне серенады!


© Copyright: Кристина Денисенко, 2013
Клиенты в восторге от Новой Почты

Кристина Денисенко


Коллеги, вы же знаете, что мы приносим людям счастье?! Да-да! Именно мы! Не аисты, не зеленая капуста, а люди в красном! Так вот, как это работает — процесс осчастливления миллионов:

Брюнетка и блондинка сидят в кафе. Чай давно остыл. В центре стола главный атрибут современной женщины — ноутбук с жидкокристаллическим дисплеем. На экране заставка самого популярного и крупнейшего всеукраинского Интернет-аукциона Aukro.ua.
— Ой, Машка, смотри! — ухоженная ручка тычет пальцем в экран. — Это же говорящий хомяк! Какая прелесть!
Раздается радостный смех:
— Я, кажется, придумала, что подарить своему ненаглядному на его профессиональный праздник!
Картинка меняется, и на экране появляются огромные велотрусы.
— Это?
— Трусы?! Хотя, если подумать, что ему еще надо?! У него и так все есть: я, мои запросы, мои посылочки и его ежедневные велопрогулки к отделениям Новой Почты! Велотрусы — это отличный подарок! Знаешь, мой пупсик места себе от счастья не находит, когда я завожу разговор о Новой Почте! Новая Почта, как спасательный круг наших отношений! Что бы мы без нее делали?!
— И не говори! И я в восторге от Новой Почты! Хожу к ним, как к себе домой!
— А у тебя такого нет, что по воскресеньям появляется ощущение дискомфорта и какой-то неполноценности? Вот не сходила на почту – и день прошел зря! Воскресенье как из жизни вычеркнуто. Это недоработка руководства компании. Эти милые улыбчивые люди должны радовать нас своим вниманием и заботой 24 часа в сутки, 7 дней в неделю, в удобное для нас время и в удобном для нас месте.
— Машка, ты гений! Я и сама думала об этом! Я настолько люблю Новую Почту, что не могу без них прожить и дня. Все думаю, думаю, как зачарованная! Но как же мне нравится это состояние влюбленности. Только с Новой Почтой у меня получается быть по-настоящему счастливой — я готова заказывать всякую нужную и ненужную ерунду в Интерет-магазинах лишь бы получать смс-ки от Новой Почты со словами «вам прибув вантаж»!
— Тамара Васильевна, вся Украина в восторге от Новой Почты! Пожалуй закажу-ка я вот этот большой секатор для сада! Надо пупсику предложить посадить сирень под окном. А еще меня просто сводят с ума всякие побрякушки — куплю себе эти восхитительные сережки с колумбийскими изумрудами! И Объектив Мс Зенитар-M 2,8/16 рыбий глаз на M42 закажу — вдруг пригодиться! И…
— Машка, а я хочу хомяка! Хоть поговорить будет с кем по воскресеньям, а то ведь без Новой Почты жизнь теряет краски.

Таким образом, Новая Почта делает счастливой прекрасную половину человечества, а мужчины — они вообще не способны глубоко чувствовать прекрасное. Но это уже другая история.


© Copyright: Кристина Денисенко, 2013
Свидетельство о публикации №113083108365
***


Нет дороги назад в беззаботное детство,
Где дышалось не так, как в последние дни…
Мне закрыть бы глаза, и на ощупь… но вместо
Невесомых ступеней касаться земли,
Мне вернуться бы, но… не стучит мое сердце…
Тихо-тихо, да так, что душа голосит…
Будто снег облака, и в хрустальные дверцы
Позабыв все мирское, осталось войти.


© Copyright: Кристина Денисенко, 2013
***


Осенняя ночь не тревожит
Безмолвным падением с неба
Алмазных осколков, похожих
На хлопья колючего снега.

Сорвитесь с вершин хоть все сразу,
И тайте над золотом листьев...
Я больше не верю … Мой разум
Восстал против сердца. Я лишней
Была и осталась... И звезды
Исполнить не в силах желаний –
Задернуты шторы. Нам поздно
Дворец возводить из развалин.


© Copyright: Кристина Денисенко, 2013
Тишина


Тишина с тишиной беззаботно,
Как по крышам за птицами дети –
В опустевшей квартире, и окна
От дыханий беззвучных потеют.

То ли в прятки друг с другом по кругу
Нестерпимая тишь и немая…
То ли лечат меня от недуга,
То ли бьют и калечат, терзая.

Опостыла, наскучила. Слышишь,
Тишина, разорви мне оковы...
Кровоточат запястья. Излишне
Притворяться глухой – мы знакомы.

Я сама с себя цепи… и на пол…
И в осеннюю ночь до рассвета,
Нарушая покой, буду плакать…
И жалеть, что закончилось лето.

Плейкаст "Тишина":
http://www.playcast.ru/view/3304302/30f48445381dcdae0d5c3a24f00ece52a1369c8fpl



© Copyright: Кристина Денисенко, 2013
Мне понравилось все!
Интересно образы ткёшь. Такое хочется читать и перечитывать.

Музыка к последнему плейкасту подобрана прекрасная. На Карунеша похоже... Впрочем, в стиле ньюэйдж много похожих мотивов))
для Гай Империус:
для AntiGod:
Спасибо :)

Стекай по стеклам, дождь, стекай


Стекай по стеклам, дождь. Не бойся разбудить.
В такую ночь мне спать не разрешает осень.
Она пришла опять о грустном говорить,
На плечи шаль из золотой листвы набросив.

Ее рассказ неторопливый о былом –
Воспоминаний пожелтевшие страницы.
И горький дым сигар с губ-карамелей в стон
Перерастает, как в растения крупицы.

Стекай по стеклам, дождь. Не бойся помешать.
Наш диалог ничто нарушить не сумеет.
Ведь в унисон подруги-души голосят
О том, что сделать в свое время не успели.

Ты слышишь, дождь, как осень плачет, как дрожит?
Сжимая тонкой кистью кружевной платочек,
В моих глазах она читает, что болит
Не только сердце осени – всех одиночек.

Да, одинока, дождь. Да, как и осень, зла.
Кусаю локти за безволие и слабость.
Стекай смелее, дождь, смывая со стекла
Два силуэта женщин, потерявших радость.

Стекай по стеклам, дождь, стекай.


© Copyright: Кристина Денисенко, 2013

http://www.playcast.ru/view/3320431/fc1b42ee63223b21be262630aeb4de70f84c6be8pl
Прощальный танец


Прощальный танец объявила осень,
Как пожелтевшим листьям, нам с тобой –
Двум заблудившимся среди трех сосен,
Неверным и наказанным судьбой.

Возьми же руку, холода не бойся.
Пусть кисти обжигают будто лед –
Моя душа – рябиновые гроздья,
Пылает страстью и тебя зовет.

Смотри в глаза, смотри, пока не поздно.
Миг расставаний нам не отдалить.
Еще чуть-чуть, и строгих мнений роздымь
Нам запретит по-прежнему любить.

Ну а сейчас целуй, целуй, поколе
Нам осень позволяет танцевать
В последний раз. И звоны с колоколен
Прощают за предательскую связь.

Как разомкнутся пальцы, ты отпустишь,
И между нами вырастет стена...
А я тебя запомню самым лучшим,
Но отпущу... ведь не тебе жена.


© Copyright: Кристина Денисенко, 2013

http://www.playcast.ru/view/3320170/1398c756ff7a2f8f55d56c233f75024a84d759c4pl
Если бы не Ланцелот


Мое знакомство с «Новой Почтой» произошло, 100%, не так, как у всех.
По стечению, как минимум, двух обстоятельств в тот день я попросила ключи от машины у мужа старшей сестры и поехала в центр — за посылочкой для своего Ланцелота. Ланцелот — это мой любимый кот породы Шартрез. Он не просто красавчик — он голубой с золотыми глазами! В смысле, шерсть голубая, а не то, что вы подумали.
До отделения «Новой Почты» мы добрались без приключений, а вот после того, как в моих руках оказались и Ланцелот, и его пальма-когтеточка, запакованная в фирменную коробку объемным весом в 10 кг, началось то, после чего изменились мои взгляды не только на обслуживающий персонал, но и на мужчин в целом.
Вежливый приемщик отделения, как истинный швейцар дорогого отеля, едва ли не кланяясь, предложил мне помощь. Я, естественно, возражать не стала, и позволила ему взять коробку в свои сильные, мужественные руки. Он показался мне таким сексуальным! Некоторое время я стояла с открытым ртом, как ненормальная, а когда приемщик пошел к двери, побежала за ним, едва не уронив своего пушистика.
На улице моросил дождь, и серое небо, как ватное одеяло, нависло не только над стоянкой. Ланцелот вырывался из рук и шипел, будто никогда не слышал грома. Начиналась гроза.
Я, торопясь, попыталась найти ключи в сумочке, но в ней было столько всего нужного и ненужного, что я стала нервничать. Приемщик заметил мое беспокойство и предложил подержать кота. И я опять согласилась.
Вывернув сумку наизнанку, я стала рыться в ворохе косметики, ручек, блокнотиков, фонариков и всякой дребедени. Все это время Ланцелот орал, как резанный, и приемщик никак не мог его успокоить, хоть и пытался с ним посюсюкаться. Это было забавно!
Отыскав ключи и вернув все барахло в сумку, я бросилась к машине и запихнула в нее коробку. Дождь стал сильнее. Я надеялась, что вот-вот сяду за руль и положу своего любимца на переднее сидение, но — не судьба. Мой Ланцелот вырвался и вскарабкался на тополь. Уцепившись когтями в ствол, он ритмично вертел мокрым хвостом.
И я, и сотрудник "Новой Почты" тоже насквозь промокли. Я звала своего Ланцелота «Кис-кис, вернись! Кис-кис!», а он будто меня не слышал.
— Станьте под навес, — сказал приемщик и, взяв меня за руку, оттащил от дерева. — Это дело для настоящих спасателей! Только я сегодня работаю без бурундуков!
Он такой забавный, — подумала я, рассматривая, как от асфальта отскакивают большие капли воды.
Приемщик скрылся за железными воротами ненадолго. Он вернулся, как настоящий герой — в одной руке был раскрытый красный зонт, а в другой огромная металлическая стремянка. И что немаловажно, мокрая футболка облепила спортивный торс с упругой накаченной грудью. Я на короткое мгновение даже про кота забыла!
— Возьмите зонт, — его голос вернул меня к действительности.
Мы вдвоем подошли к старому тополю, где жалобно мяукал мой Ланцелотик. Я стояла под зонтом в ожидании чуда, и это произошло — приемщик "Новой Почты" снял с дерева испуганное животное, как настоящий спасатель. Он передал его мне в руки, и мы стояли под одним зонтом, а вокруг шумел дождь, но мы его словно не слышали.


© Copyright: Кристина Денисенко, 2013
для 7фиалок:
ваше творчество тронуло меня не по детски. Чувствуется настоящий мастер в своем деле, с великой радостью почитаю еще что нибудь из вашего творчество.
с почтением Шэлдо.
для Шэлдо:
Рада, что Вам нравится! Читайте на здоровье :)
А хочешь, полетим вдвоем?


Когда-то я бегала по двору в розовом платьице. Просто так носилась, как ветер, туда-сюда, и не было мне дела ни до чего. Солнце ласково улыбалось, и его длинные полупрозрачные руки-лучи трогали распускающиеся бутоны пионов. Они умопомрачительно пахли, и этот запах беззаботного детства я ощущаю каждый раз, когда слышу пение птиц. – Ласточек в весеннем небе.
В тот день они вели себя не так, как обычно. Их голоса показались мне тревожными. Я даже остановилась и, подняв голову вверх, попыталась представить, о чем они щебечут.
Маленькая красивая птичка будто повисла в воздухе. Ее крылья без остановки то поднимались, то опускались вниз, а она при этом не двигалась с места. Другие ласточки чирикали и кружились надо мной, и я словно слышала их призыв о помощи. «Помоги» – так отчетливо доносились их звонкие голоса, что я кинулась на помощь, не имея ни малейшего представления, что нужно делать.
У крыльца, где ласточки свили гнездо, во всю цвела черемуха. Черемуха и пионы! Незабываемый запах весны!
Не долго думая, я взобралась на дерево. Ласточки все не умолкали. Вцепившись обеими ручонками в шершавую ветку, я поползла по ней. Бесстрашно! На полпути я остановилась, почувствовав, что ветка клонится к земле. Но мне так хотелось дотянуться к трепещущей птичке, что я поползла дальше.
Сделав одно неловкое движения, я едва не оборвалась. Но желание помощь было настолько велико, что я совсем не боялась свалиться с дерева.
Ласточка заметила мое присутствие. Мы поравнялись. Только она по-прежнему висела в воздухе, а я еще кое-как держалась на ветке. Ее черные глазки смотрели на меня, и почему-то казалось, что ей страшно. Мне захотелось поймать ее, погладить, пожалеть. Я протянула руку и позвала ее «Не бойся, иди ко мне».
Моментально другие ласточки затихли, опустились на бельевую веревку и стали внимательно за нами наблюдать. Я почувствовала их жгучие взгляды, и меня бросило в жар, когда подо мной все-таки хрустнула ветка. Но прежде чем упасть я увидела, как маленькая черно-белая птичка полетела.
Я сидела под черемухой и не спускала глаз с ее плавного полета. Она парила над нашим двором, то поднимаясь выше к облакам, то опускаясь ниже и пролетая над моей головой. Я терла ушибленную коленку и радовалась, что птичка научилась летать. А она все кружилась, кружилась и пела «А хочешь, полетим вдвоем?!».


© Copyright: Кристина Денисенко, 2013
ОЛЕСЯ

Я не встречал таких женщин, как Олеся. Она особенная, неповторимая. Ее душа нежная и ранимая. Она как цветок, о котором я готов заботиться всю жизнь.

Олеся, Олеся, Олеся.

Наш роман начинался с общего желания побыть в полном одиночестве. Наши черные полосы жизни слились в одну, и постепенно мы пришли к выводу, что нам хорошо вдвоем, и ничто уже так не беспокоило и не вызывало желания в одиночку прятаться ото всех в безлюдном уголке глухого леса. Именно там я впервые коснулся ее холодной ладони, а потом прижал к груди, поцеловав в макушку.
До встречи в лесу, мы с Олесей были немного знакомы. Хотя «знакомы» это громко сказано. Она работала в парикмахерской, и на протяжении нескольких лет мы виделись с периодичностью раз в месяц. Как только она появилась, я стригся только у нее. Я всегда оставлял на мороженое, но никогда не решался заговорить о чем-то личном. Только о погоде, музыке и всякой ерунде.
Олеся казалась мне целомудренной и порядочной девушкой. И я не ошибался. Но еще тогда я не мог себе позволить проявлять к ней никаких знаков внимания. – Она носила обручальное кольцо, да и я на то время жил с внебрачной дочерью местного авторитета Васо Обезбашидзе – Гулисой Воробьевой. Изменять ей мне и в голову не приходило, но к Олесе меня тянуло. Я будто чувствовал родственную душу.
Гулиса была эффектной девушкой еще в школе. Ее смуглая кожа и черные глаза сводили с ума многих, если не всех. Училась она плохо, зато умела отлично преподнести себя, выставляя напоказ рано сформировавшуюся грудь. На это я и попался. Мне нравилась ее раскрепощенность и кокетство. Гулиса не ограничивалась классическими позами в сексе – ей не нужна была кровать, если есть подоконник, стол или папин джин на выходные.
Васо держал сеть магазинов и супермаркетов в городе. Его дочушка с детства привыкла к роскоши, дорогим побрякушкам, модным телефонам и трынькала налево и направо папины алименты до тех пор, пока папочка был щедр и его дела шли в гору. Но не все коту масленица. – Васо женился на польской балерине, и та приобщила его к искусству. Он пожертвовал большую часть своих сбережений на благотворительные цели. На его деньги были открыты школы бальных танцев для детей-сирот. И Гулисе ничего не оставалось делать, как охмурить какого-нибудь перспективного молодого человека, чтобы и дальше ни в чем себе не отказывать.
Этим человеком стал я – инженер-электронщик и по совместительству владелец «Лубанах» – небольшого ресторанчика на окраине города. С Гулисой мы учились в параллельных классах и еще в тринадцать лет не только целовались, но и прогуливали уроки, занимаясь более приятными делами. Но все было несерьезно. Я не собирался на ней жениться сразу после школы. Я вообще не хотел на ней жениться. И не женился, хоть она и утверждала, что беременна. Нам тогда еще и шестнадцати не было. А вот в двадцать три, когда Васо активно помогал обездоленным детишкам, Гулиса поймала меня на крючок.
Я знал, что после расставания со мной она не стала монашкой, наоборот, о ней только и говорили все мои друзья и знакомые. Гулиса то, Гулиса се! Как будто она единственная во всем городе, с кем просто необходимо переспать и обязательно похвастаться друзьям. Так уж вышло, что спала она со всеми моими друзьями. Но и это меня не остановило. Хотя теперь я смотрю на все это другими глазами и понимаю, каким же дураком я был.
Гулиса запудрила мне мозги своими рассказами о первой любви. Мол, любила тебя, люблю и буду любить до последнего вздоха. Мы встречались, гуляли по ночному городу, занимались сексом, где придется, и в одну из таких ночей и преподнес ей красную коробочку в виде сердца с золотым колечком.
Я купил его ко дню рождения Гулисы. Я знал, что отец перестал баловать ее подарками, но все равно боялся, что кольцо с цирконием ей не понравится, а на бриллианты я раскошелиться не мог. – Намечался капитальный ремонт в моем ресторанчике.
Гулиса никогда нигде не работала. Даже когда ее мать нуждалась в деньгах и закладывала в ломбард украшения, она
Гулиса никогда нигде не работала. Даже когда ее мать нуждалась в деньгах и закладывала в ломбард украшения, она и не пыталась найти работу – гуляла днями и ночами, в то время как ее родная мать гнула спину, чтобы прокормить, одеть и обуть свое чадо, не знающее ни в чем отказа. Потом эти заботы легли на мои плечи.
Я купил двухкомнатную квартиру, и мы с Гулисой стали жить вместе. Поначалу она вела себя неприхотливо. Ничего не просила и, тем более, не требовала. Поддерживала порядок, что-то готовила. Не могу сказать, что Гулиса прирожденный повар, но то, что она варила, можно было есть, хоть и вид оно имело неаппетитный. Но чаще всего за обеденным столом я видел ее кружевное белье на стройном теле, и мамин горячий борщик заменил горячим сексом на первое, второе и третье.
Но одним сексом сыт не будешь, и я стал намекать ей, что хочу борща, на что Гулиса всякий раз отвечала «Не повариха я тебе, не повариха!» И так поварихой она и не стала. Занималась исключительно своей внешностью. За прожитые со мной два года она кардинально изменилась. Да, Гулиса красивая от природы, но в двадцать пять она стала похожа на куклу. – Длинные нарощенные волосы с разноцветными прядями, татуаж бровей, век, губ, длинные ресницы, как у коровы, стразы не только на искусственных ногтях, но и в зубах. Фигура осталась прежней, но мне все больше и больше хотелось натуральности и простоты. И ни кружевное белье, ни сумасшедшие оргии на кухонном подоконнике не могли заменить этой потребности. Тем более моими мыслями завладела Олеся.

Олеся, Олеся, Олеся.
Так птицы кричат в поднебесье…
Наступила осень не только календарная, но и в наших отношениях с Гулисой. Мы поругались из-за ее очередного бзика. Она решила увеличить себе грудь до 6-го размера. В итоге я высказал ей в лицо все, что накопилось за два года и, хлопнув дверью, ушел.
На улице веяло прохладой несвойственной сентябрю. Деревья стояли все еще зеленые, но настроение было серое, как небо в ноябре. Я шел по безлюдным улицам, но мне было мало этой тишины. Ноги сами вели меня в старый опустевший сквер, за которым начиналось царство осени – нетронутый топорами работников ЖЭКа смешанный лес.
Я не любитель красочных пейзажей, но этот лес вдохнул в меня новые силы и я благодарен осени, что она свела меня с Олесей. Мы едва не столкнулись на одной тропинке среди заросших молодняком акаций. Я сначала не поверил своим глазам, но зрение не обманывало меня. Передо мной стояла хрупкая девушка в джинсах и теплой вязаной кофте с капюшоном, скрывающим золотистые локоны. Я растерялся. Сразу в голове начался бунт. – Что она здесь делает? Одна. Поздним вечером. Почему ее красивые глаза печальные и блестят? От слез?
Олеся на мгновение остановилась и посмотрела украдкой, не произнося ни слова. И меня осенило. – Она идет туда, где можно побыть наедине с собой. Так же как и я, она хочет покоя, возможно, для обдумывания и принятия важного решения.
– Олеся, это ты? – я подошел вплотную и уловил запах ее кожи. Она пахла молоком и медом.
– Извините, у меня дела, – ответила Олеся и сделала шаг в сторону, но я последовал за ней.
– Какие дела могут быть в лесу?
– Оставьте меня в покое. Я хочу побыть одна, – прозвучало в ответ.
– Давайте побудем одни вдвоем?
И я пошел за ней. Я же не мог оставить ее одну в лесу. Уж кого-кого, но не Олесю.
Вечерело. Но я ничего вокруг не замечал кроме таинственной девушки, чье сердце, скорее всего, сжималось от боли, и я был готов убить того, кто посмел обидеть это милое создание.
– Что вы здесь делаете, на ночь глядя? – наконец спросила она.
– Гуляю. А вы?
– И я.
Олеся всхлипывала, и я без слов понимал, что именно она забыла в этом лесу.
– А разве вы живете неподалеку? Я никогда раньше не встречал вас здесь?
– А вы что часто бродите по лесу вечерами?
– Не часто, но, как видите, брожу.
– Не думала, что встречу здесь вас. Я вообще не думала, что найдется еще один такой же ненормальный, как я.
Олеся говорила так спокойно, что я заслушался, засмотрелся на ее точеный профиль, разлетающиеся на ветру волосы. Она повернулась ко мне лицом, и я уловил нежную улыбку, но глаза по-прежнему были полны печали. Мы остановились, и я жестом предложил ей присесть на поваленное грозой дерево. Она не отказалась.
– Так, значит, вы тоже где-то рядом живете?
– Да, на углу в пятиэтажке, – ответил я. – А вы разве не иногородняя? Я почему-то всегда думал, что вы неместная.
– Вы еще и думали обо мне?
– Само собой. Ведь вы мой личный парикмахер.
Олеся засмеялась. Ее смех был омрачен печалью, но она все же находила в себе силы бороться с депрессией.
– Я купила здесь домик. Неподалеку. Мы с мужем давно мечтали переехать. Он хотел выращивать виноград, а я – розы.
Олеся задумчиво уставилась вдаль, и было отчетливо слышно ее легкое прерывистое дыхание. Я в очередной раз убеждался, какая она красивая. Без косметики, татуажа, излишней яркости. Ее ухоженность не вульгарная, как у Гулисы. – Олеся настоящая. Да, я сравнивал их, проводил грани и искал отличия. И Олеся выигрывала с большим отрывом. Я даже представлял, насколько сладкие ее поцелуи. Но факт ее замужества останавливал мою бурную фантазию.
Я осторожно коснулся ее руки. Холодная, как лед.
– Олеся, – я взял ее ладошку и поднес к губам, согревая дыханием. – Не бойтесь, я только хочу, чтобы вам стало тепло.
– Мне неудобно, но я не помню, как вас зовут. – Олеся коснулась меня второй ладонью и заплакала.
– Руслан.
Представившись, я впервые обнял ее, прижимая настолько близко, насколько это возможно. Она дрожала, опустив голову мне на плечо. И я вдыхал запах ее волос и никак не мог вспомнить, как называются цветы, которыми они пахли. «Лаванда» – приходило на ум, но я не был уверен.
Олеся никак не могла успокоиться, и я по-братски поцеловал ее в макушку, прижимая к груди.
– Прекратите, – отстранилась она. – То, что мы здесь только одни еще не дает вам права меня целовать.
– Клянусь, не хотел вас обидеть. Но посудите сами, кроме нас здесь никого нет и, чисто теоретически, я мог бы вас не только поцеловать. И вам, Олеся, повезло, что вы наткнулись именно на меня, потому что я никогда-никогда вас не обижу. Вы симпатичны мне.

Олеся, Олеся, Олеся,
Останься со мною, Олеся,
Как сказка, как чудо, как песня…

(продолжение следует)


© Copyright: Кристина Денисенко, 2013
– Руслан, – сказала она по слогам, отводя взгляд в сторону, – если бы вы знали, какая я, не говорили бы так. Я не заслуживаю ни вашей симпатии, ни вашего внимания. Шли бы вы домой. Вас наверно заждалась молодая жена.
– Я не женат, – ответил я, не задумываясь. – А вот ваше кольцо говорит о замужестве. Или я ошибаюсь?
Олеся медленно сняла его и держала кончиками пальцев, смотря отрешенным взглядом.
– Я вышла замуж по любви. Казалось, нет ничего прекраснее наших чувств. Я парила в облаках, как бабочка, любила его, души в нем не чаяла. Он был для меня всем. Необъятным небом, ласковым солнцем, игривым ветром. Мне было мало его. А теперь его просто нет. «Просто» какое-то дурацкое слово. Как может быть «просто нет». Его нет. И это совсем не просто. Это сложно. Больно, мучительно и чертовски страшно. Я убила его, веришь? Своими руками забрала его жизнь и ничего не сделала, чтобы повлиять на ход событий. Как же противно чувствовать себя беспомощной, когда знаешь, что от твоего хочу ничего не зависит, и ты не в силах изменить судьбу.
Я боялся перебить ее и молча слушал, дав ей возможность выговориться, выплеснуть свою боль и разделить ее напополам. Я не воспринимал всерьез слова «убила», я видел ее переживания и был уверен, что Олеся не та девушка, которая способна запланировать и совершить преступление. Я видел в ней ангела, которому нужна была помощь, и с готовностью подставил свое плечо.
Олеся не обращала на меня никакого внимания и продолжала свою исповедь:
– Он так и не посадил виноград. Да что там виноград, мы не успели слишком многое из того, что планировалось. После похорон я не могла находиться дома. Все напоминало о нем. Все, куда не глянь. Его фото, его книги, журналы, компьютерный стол, диски, вещи, запах его одеколона. Это все давило на меня так, что я продала квартиру со всем, что в ней было, и переехала в дом на окраине. Я провела в нем три ночи, а навязчивые мысли все никак не отпускают. Еще и соседка у меня странная. Нет, скорее не странная, а подозрительная. На ведьму похожа. Седая, лицо сухое, руки жилистые, а глаза такие блеклые, что смотреть в них боязно.
Закат окрасил край неба в багряный, и уже зажигались первые звезды. Олеся прервалась, кутаясь в вязаную кофту, но будто бы не замечала приближение ночи.
– Хорошо, что я встретила вас. С совершенно незнакомым человеком я бы не стала разговаривать. А вы вроде бы и знакомый, а вроде бы и нет. С вами можно быть собой и без утайки рассказать о самом сокровенном.
Я не решался спросить, что же случилось с ее мужем и почему она винит в его смерти себя. А вот о доме и старой ведьме я все-таки спросил.
– Преставилась Матреной. Все по углам заглядывала и трогала своими кривыми пальцами все подряд, начиная от моих ботинок в коридоре и заканчивая гардиной в прихожей. Домишка небольшой. Все какое-то старое, дряхлое. В спальне вообще потолок осыпался. Ремонт делать нужно. Мартена как увидит, что с работы возвращаюсь, так и зовет своим жутковатым голосом. То ей воды принеси из колодца, то яблоки помоги поснимать, а вчера завела к себе и говорит: «Отведай, внученька, супчика грибного, пока свеженький, погрей желудочек». Боязно мне было есть тот супчик. И посуда у нее доверия не внушала, и грибы, что в тарелке плавали. Но поскольку из одной кастрюли она наливала и мне, и себе, я согласилась. Бабуля вроде бы добрая оказалась. Относится ко мне хорошо. Но боюсь я ее, а почему не знаю. Есть в ней что-то такое темное, нечистое.
Знал я и то, что о Матрене той говорят. Ведьма она самая что ни на есть настоящая, как и подруга ее, что жила по соседству. И не нужно было напрягать извилины, чтобы догадаться, что Олеся поселилась в доме старой ведьмы, и еще неизвестно в каких целях Матрена супчиком ее кормила. Но пугать и без того безрадостную девушку я не стал.
Олеся не обращала на меня особого внимания. Смотрела вдаль и говорила-говорила, а я все слушал-слушал. Ее голос звучал чарующе. Звонкий как колокольчик. Ни пропитый, ни прокуренный – голос настоящей девушки. Я боролся с желанием поцеловать ее в губы. Они так и манили меня, но я не спешил, понимая что, Олеся не станет целоваться с малознакомым мужчиной, потому что все еще переживает смерть мужа.
Нас потревожил телефонный звонок. Гулиса вероятно забеспокоилась, что я долго не возвращаюсь, но ее беспокойство меня ничуть не волновало, как и сама она. Я сбросил вызов, обратив внимание на электронный циферблат. Половина девятого. Время рядом с Олесей летело незаметно.
Олеся ни о чем не спросила, но, набросив капюшон, поднялась, и мы пошли назад в сторону сквера. Я провел ее к самому дому. Мы опять разговаривали ни о чем: о погоде, шелесте ветра, опавшей листве. Она не утратила способность улыбаться, и мне все больше и больше хотелось сделать ее счастливой.

Олеся, Олеся, Олеся…
Гулиса устроила грандиозный скандал. С битьем посуды и угрозами покончить жизнь самоубийством. Она учуяла запах чужой женщины и почувствовала себя оскорбленной. Кричала, швыряла в меня все, что под руку попадалось, разбила зеркало и журнальный столик, за который я отдал почти весь месячный оклад инженера-электронщика. Это стало последней каплей.
Я ударил ее. Впервые в жизни поднял руку на женщину. Она отлетела к стене и распласталась на полу. Ее разноцветные пряди скрыли перекошенное лицо и обезумевший взгляд. Я ждал, что она будет делать дальше. – Выгнулась кошкой и вмиг оказалась у моих ног. Опутала руками, как веревками, и трясла, умоляя не бросать ее. Зрелище еще то.
Поговорить с Гулисой по душам не удалось. Я и слов не мог в тот момент подобрать таких, чтобы доходчиво ей объяснить, что расстаемся мы вовсе не из-за другой женщины, и что дело не в ее желании иметь грудь шестого размера. Но Гулиса твердила свое «у тебя кто-то есть». А единственное что у меня было, так это планы на счастливое будущее. И видел рядом с собой я Олесю.
Ночью я вызвал такси и отвез Гулису в ее прежний дом. Ее мать выскочила со двора в ночной рубашке. В глазах волнение. На висках поблескивала седина. Мне жалко было эту женщину. Она никогда не была замужем. Ей всю жизнь доставались вторые роли. Но ее любовники всегда были при деньгах, и она жила припеваючи, пока пользовалась спросом. А как только годы взяли свое, никто уже не приглашал в ресторан, не дарил цветы и дорогие подарки. Васо и тот за последние два года не давал о себе знать. Ни письма, ни звонка, ни весточки.
Зоя Воробьева не задавала лишних вопросов. Все было предельно ясно. Скорее всего, она огорчилась, что ее дочь вернулась домой. Возможно, она и винила меня, но упрекать не стала. Я дал ей денег на первое время. Незаметно вложил в руку, чтобы Гулиса не знала. Зоя взяла их, осторожно кивнув головой.
Таким образом я попытался избавиться от прошлого и начать новую жизнь. Но я недооценил Гулису. Она оказалась намного хитрее, чем я предполагал, и на следующее утро мне позвонил ее папочка. Васо был довольно приветлив и сказал, что я всегда ему нравился, что он одобряет выбор дочери и обязательно приедет к выходным на нашу свадьбу. На нашу свадьбу! Гулиса сказала ему, что мы решили пожениться. Как только я это понял, стал возражать, но Васо меня и слушать не хотел.
Шутить с Обезбашидзе в нашем городе еще никто не рисковал. Уж слишком устрашающими были истории о том, как люди сами рыли себе могилу в нашем лесу. Но ради Олеси я был готов на все.

Олеся, Олеся, Олеся.
Так птицы кричат в поднебесье…

(продолжение следует)


© Copyright: Кристина Денисенко, 2013
<<|<|41|42|43|44|45|46|47|48|49|50|51
К списку тем
2007-2024, онлайн игры HeroesWM