Форумы-->Творчество-->
1|2|3|4|5|6|7|8|9|10|11|>|>>
| Автор | Партизан: ЗЛО внутри НАС |
|---|
...Мюлль был уже у двери, когда она сорвалась с петель и явила ему незваных гостей. Когда повилась ОНА, он лишь пересекся с ней взглядами, и бытуль, выпав из его рук, засеяла осколками пол. "Как?! Это-го-не-мо-жет-бы-ть!!!" - спросил себя Мюлль, а в это время его сознание пронзили воспоминания, которые в этот момент могли заставить его прыгнуть с разбега или в петлю, или в окно возвышающейся на десяток метров вверх головной башни его замка...
...Было дело в первый месяц после выпуска из "Мятежников". Мюлль, в печали размышлений "что же делать дальше" по инерции вел какую-то самостоятельную боевую деятельность - охоты, в наемниках, несколько групповых боев ПвП в день. Удачно, с победой получалось не всегда, иногда вообще никак, но в этот летний день рыцарь возвращался в район Восточной Реки с остатками своих войск, только что получивших неиллюзорную порцию стрел и ударов мечами в великом "3х3". Вид был ужасающий - воины едва держались на ногах, сам же Мюлль, поливая землю каплями крови из разбитой головы и стиснув зубы в стремлении укротить боль от сломанного в двух местах предплечья, пошатывался и заплывающими глазами старался не терять направление движения. "Сцука, и меня именно в центр!" - в мыслях сокрушался рыцарь, однако в его исполнении это звучало не более попытки найти оправдание провалу центра группировки войск, через который демон и некромант, оппоненты в схватке, разделили армию из двух лесных эльфов клином, расщелкав по очереди противника, как орешки... | ...И вот на развилке трех дорог, в придорожной таверне, на открытой площадке под навесом, он увидел их.
Оказалось, что летним днем выпускники академии как бы невзначай встретились в таверне, конечно, не в полном составе, но кто хотел прийти - тот пришел. Обмен впечатлениями от новой и самостоятельной жизни, проводимый за щедро накрытым столом, вспышки заливистого смеха, воспоминания о былом - все это присутствует на встречах подобного рода в избытке, однако Мюлль внезапно захотел провалиться под землю вовсе не от этого.
Он вновь увидел ее, ту, которую когда-то любил. Дело было вовсе не в том, что она разделяла свою ближайшую компанию с двумя весьма крупного телосложения парнями, которых рыцарь узнал даже сквозь кровавую пелену, окутавшую взор. И дело вовсе не в том, что плечи одного из них украшали сержантские погоны, что будто кричало о том, что девушка или женщина, пусть даже в мнимой печали и с показными слезами, всегда положит свою голову на грудь победителя, ни капли не сочувствуя неудачнику. И дело не в том, что, как издалека могло показаться, она так мило улыюалась своим собеседникам, искренне тостуя вместе с ними бокалом вина.
Она ни капли не изменилась - все та же, тот сияющий свет, которым рыцарь не мог не нарадоваться при ежедневном созерцании этого ангела, сошедшего с небес на землю. А он?! Он сейчас стоит, будто бродяга, за полтора года своей собственной жизни опустившись на самое дно, причем без всякой веры и надежды выбраться из ямы, в которую, по сути, загнал себя сам. Можно было подойти и притвориться, будто разбитая голова и сломанная рука - это боевые шрамы, полученные в битве с ужасным монстром или в ходе жаркого боя, в конце которого Мюлль выстоял один против двоих, нет, против троих соперников, но на зубах и боевом духе выгрыз победу. Нет, он так не хотел - это была бы еще более наглая ложь, которая еще больше обнажит те стыд и срам, которыми на данный момент была наполнена вся его жизнь. А уж бывшие сотоварищи отнюдь не упустят шанса поднять его на смех, отплатив тем за те все унижения, которые выслушивали от него при каждом случае за время учебы в академии.
Когда он с ней мимолетом встретился взглядами, несмотря на боль от полученных в бою травм, Мюлль из неизвестных резервов нашел силы бежать. Бежать подальше, бежать, глотая слезы стыда, кричать в отчаянии от того, что не он сейчас сидит с ней рядом за столом; бежать, чтобы они, они все не увидели, в каком плачевном и постыдном положении он находится. Он бежал, он просто бежал, и когда развилка скрылась за горизонтом, упал в пшеничное поле. Слезы катились по его щекам, голову разрывала на части не сколько физическая боль от переломов, сколько душевная боль оттого, что даже если он сильно захочет ее вернуть, оан вряд ли даст ему еще один шанс... | ...А теперь ОНА, она стояла перед ним в сопровождении тех же "новых-старых друзей", однако судя по выражению их лиц, пришли они к Мюллю отнюдь не с тортиком к чаю. О том, что она находится на какой-то особенной вершине, свидетельствовали явно уникальные черные доспехи с желтой каймой по краям. Она заговорила с ним, и рыцарь, несмотря на выпитое, убедился в том, что она вовсе иная, чем была прежде, окончательно:
- Так вот ты теперь какой, "товарищ командир взвода"?! Что случилось, милый?! - с этими словами она залепила ему пощечину. Мюлль знал за что, потому в ответ ударить даже не пытался - перед ним пусть и противная, но все-таки женщина.
- Ты тогда убежал, и со стороны даже было забавно наблюдать твою истерику в поле, - она механически чеканила каждое слово, сверля рыцаря насквозь взглядом своих ледяных глаз, - что такое, Мюлль, "как аукнется, так и откликнется"?! И мы...
Она не договорила, поскольку рыцарь замахнулся было ей в голову бутылкой, но легкое движение руки сержанта, стоявшего у нее за спиной по правую руку, перехватило замах, второй своей рукой он нанес даже не удар, а тычок в подбородок Мюлля, и того развернуло на месте, рыцарь упал на колени, едва не сломав руку.
-...И мы к тебе пришли узнать, как у тебя дела, - она подошла к Мюллю и продолжила смотреть ему в глаза, - а они у тебя, спешу признать, неважно, - сказала она, окинув взглядом "кабинет" и слегка вдохнув его стылый воздух, в котором витала горящая плесень в камине, перегар хозяина и прочие запахи трущоб.
- Что ты хочешь?! - выдохнул Мюлль, пытаясь высвободить руку, за что получил от второго "друга" пинок в живот.
- Я?! А что ты мне можешь предложить?! Свою халупу, или, может быть, своё сердце?! - она присела к нему на корточки, поднесла свои губы к его уху и прошептала -...я хочу увидеть как ты сейчас умрешь!.. - дальше последовал смех, каким он может быть только в исполнении гиены.. | После сказанного ее друзья направились в его сторону с твердым желанием выполнить ее пожелание, и Мюлль, хоть и готовился защищаться, но уже понимал, что рассчитывать на милосердие не придется. Но почему?! Почему она?!
Первый удар, второй - его откинуло к книжному шкафу, он швырнул в сержанта стоявшую на полке вазу, однако второй напарник, взяв жертву избиения руками за плечами, коленом ударил в живот. Сержант, придя в себя после попадания вазы в грудь, подошел к Мюллю, поднял его с земли и просто швырнул со всей своей силой в другой конец комнаты. Рыцарь, прокатившись кубарем, вывихнул плечо, на котором едва зажил двойной перелом, но встать ему не дали - град ударов ногами прошел по всему телу, и Мюлль едва успел закрыть лицо, чтобы стальной ботинок не вмял переносицу вместе с глазами в череп.
Она кошачьей походкой подошла к нему, встала над ним, расставив ноги на ширине плеч.
- Почему?! За что?! - прохрипел Мюлль, выплюнув на пол сгусток крови.
- Хочешь знать?! А зачем тебе это, - она ехидно улыбнулась, - Впрочем, я могу тебе рассказать. Я скоро займу должность в клане, в очень сильном клане. Заметь, за полтора года, за полтора года я прошла путь от обычного рекрута до командира "девятки", и это не предел. Так вот, передо мной в жизни новые вершины, но перед тем, как их покорить, я решила проститься со своим прошлым, и ты в нем - всего лишь недоразумение; но когда я стану председателем кланового Совета, мне наверняка будет неприятно, что какой-то опустившийся урод из зависти расскажет журналистам некоторые подробности выпускного бала в академии...
- Но я... Я ничего не скажу, ты же знаешь...
- Время меняет людей, и верить никому никогда нельзя. Упрашивать и кормить тебя деньгами за твое молчание я не собираюсь, а потому будет проще и лучше для нас обоих, если ты замолчишь на-всег-да...
- Привет, я знал, что очень скоро должен быть финал
Я ждал... Но то, что это ТЫ?!
Они и ты, и эти честные глаза...
Ты помнишь, я сказал : "Любовь убьет нас наповал!"?!
/"В деврь стучат"/ | | Я весьма надеюсь,что я не единственный читатель. Макс, ты неподражаем) | ...С этими словами она достала из-за пояса небольшой стилет, чуть присела и уже занесла руку,вероятно для того, чтобы вспороть Мюллю горло, а он, делая судорожные вздохи, оглянулся по сторонам. "Как же так - мы... мы ведь когда-то" - неизвестно, что с этой мыслью произошло с рыцарем, но в этот момент угасающие стуки его сердца внезапно сменились ритмом басового барабана на хаос-плясах темных эльфов. Кровь фонтаном ударила в головной мозг и будто смыла прошлые воспоминания о былой "любви". "Или ты, или тебя..."
Он, распрямившись пружиной, стряхнул ее с себя и будто в замедленном кино, рывком дотянулся до стоявшего в углу табурета. Также "в замедленном повторе" к нему устремились сержант со своим другом, однако Мюлль, демонстрируя чудеса ловкости как для своего состояния, доской табурета в широком махе уже пробовал на прочность черепушку сержанта. Тот оказался на редкость твердолобым, да и табурет был отнюдь не новый, вследствие чего раскололся на три части - с напарником оглушенного сержанта рыцарь разбирался уже с помощью одной лишь ножки. Повезло-не-повезло, но один удар по ребрам и второй, снизу вверх по голове, по самой ее крышке черепа, уложил напарника сержанта на пол на короткое, но очень драгоценное в сложившейся для жертвы ситуации время.
Мюлль припал на одно колено и еще раз выпустил на пол кровь, взгляд его упал на лежащую на полу бутылку и на оторопевшую и не ожидавшую такой прыти от "морального разложенца" гостью. Она уже вставала, сжав стилет обеими руками и выставив перед собой, но ее глаза уже смотрели в сторону раскуроченного дверного проема.
В комнате раздался звон стекла - Мюлль разбил бутылку об край основания камина, в злобе прокричал:
- Я не думал, Лалена, что ты можешь оказаться такой сукой!!! Что ж, если хочешь отправить меня в ад, то, наверное, я заберу с собой самое дорогое, что было в моей жизни!!! - он сжал правой рукой "розочку" и направился в сторону гостьи с явным желанием отплатить за внезапный визит пролитой кровью.
Валькирия, амазонка, кошка, "сильная женщина"... Какой-там - будто самка тойтерьера при встрече с доберманом или питбулем, она начала убегать от разъяренного животного, в которого превратился еще минутой ранее беспомощный и жалкий рыцарь!!! | Ясное дело, Мюлль за ней! В погоне они преодолели винтовой лестничный марш головной башни, рыцарь не упускал ее с виду и в мыслях был готов разорвать ее на куски голыми руками, осыпая по пути ее самыми грязными, отвратительными и отборными ругательствами, какими они могут быть только в исполнении жителя трущоб. Но когда он достиг двора, ему лишь оставалось наблюдать, как она у ворот вспрыгивает на коня с черно-желтой попоной и уносится из замка прочь. В мыслях, что если ее не остановить сегодня, она может повторить визит в любой момент завтра, причем с бОльшим, чем сегодня успехом, Мюлль на пределе сил и дыхания проследовал к воротам. Его не смущал даже тот факт, что лошади у него нет, и догнать всадницу он не сможет при всем желании, разве что за спиной у него распахнутся ангельские крылья, но все же выпитое, полученные травмы и запекшаяся в глотке кровь, закупорившая дыхательные пути, привели к тому, что на полпути к воротам Мюлль, споткнувшись об брусчатку, упал и распластался без сознания во дворе своего замка...
Следующим днем Мюлль проснулся в полутемной комнате, освещенной тусклым светом лучей Солнца из решетчатого окна. Голова раскалывалась от боли, на глазах - будто туман или паутина, где он, что он...Он было привстал, чтобы открыть массивную железную дверь и выйти подышать свежим воздухом, но обнаружил, что он прикован ремнями к некоторому подобию больничной койки, стоящей у холодной и влажной каменной стены! "Лазарет?! Так в лазарете нет палат с железными дверями!" - подумал Мюлль , лихорадочно, но тщетно пытаясь высвободиться из ремней. Он не помнил ничего из вчерашнего вечера, даже того, откуда у него на правой ладони бинты и почему так болят суставы в коленях. Но где он?!
Ответ последовал, когда наружный запор двери лязгнул, и в палату вошли не только лекарь с медсестрой, которая на тележке привезла лекарства и перевязочный материал. Туда, кроме медперсонала, вошли еще трое воинов, разглядев черно-желтые доспехи которых, крупную фактуру сержанта и грациозную стать воительницы в тройке, Мюлль впал бы в свой яростный припадок повторно и сделал бы все, вплоть до разгрызания прочных ремней зубами - лишь бы только не подпустить их к себе даже на расстояние слышимого разговора, не то что удара меча!!!
Лекарь о чем-то разговаривал то с сержантом, то с воительницей. Мюлль мало что слышал из разговора, переполненного незнакомыми словами медицинских терминов. Будь бы сознание пояснее, он бы услышал следующие слова лекаря:
- Вам очень повезло, что вас было больше - в приступе делирия пациент бывает очень непредсказуемым и чрезвычайно опасным. Впрочем, еще раз благодарю вас за то, что доставили его сюда - знать бы, что он натворил, если бы не вы... | ...Имперский Асилум (его центральное отделение) уже давно снискал среди всех причастных или побывавших в гостях у здешних мозгоправов печальную славу "кормушки для демонов" - если уж попал сюда с серьезным диагнозом, будь готов к тому, что лечение может не дать положительного результата. Причем врачам может не удастся сохранить тебя в том состоянии, в котором ты есть, и минимизировать те вред и давление, которые оказывает на непривыкших здешняя атмосфера, сквозь и напрочь пропитанная плодами деформации и расщепления несчастных душ, обитающих здесь порой без всякой надежды выйти отсюда после выздоровления на своих двоих.
До завоевания земель гномов самое главное "лечебное учреждение закрытого типа" находилось на стыке районов Орлиного Гнезда и Мирного Лагеря. Место живописное, кругом не такие непролазные, но все таки местами густые леса, дающие воистину специфический и чистый воздух; есть река, не Восточная, но разливающаяся не меньше при таянии ледников ближайших гор. Среди этого кусочка первозданной природы и разбили двадцатичетырехэтажную "Башню" - гигантское строение, коридоры и лестничные марши которого не оббежать целиком и за неделю. В целях безопасности - мало ли что у больных на уме - чтобы исключить попытку побега, да и должным образом изолировать потенциально опасных пациентов лечебницы, башня окружена не только трехрядной оградой, но и глубоким водяным рвом пятьдесят метров в ширину.
В первый ярус башни - двенадцать этажей - распределяли неопасных пациентов с временным помутнением разума, симулянтов и прочих, кто нуждался лишь в небольших процедурах, которые персонал мог оказать и амбулаторно.
Второй ярус, восемь этажей. Здесь публика уже посерьезнее, а потому и стены толще, и палат меньше. Впрочем, режим суров и жесток - так, например, жителей последних двух этажей яруса (отделение рецидивов) фиксируют на ночь ремнями к койкам, вмурованным в пол, намертво, а на окнах и в переходах коридоров - обсидиановые решетки: пили, грызи, хоть огнем выжигай, не выломаешь.
Третий ярус. Здесь - "особо одаренные", настолько одаренные и неукротимые в своем поведении, что двадцать первый этаж лечебницы, переход со второго на третий ярус, представляет собой хорошо укрепленную зону с системой заграждений и ловушек, будто подготовленную к встрече с врагом на войне. | | ...Это немногим позже, после войны с гномами, завоевания Королевства, открытия гнезд степных варваров в Империи появится много новых мест, на которых можно будет разместить подобные Асилуму лечебницы. Так и состоялось - лечебницы расположились в каждом из районов Империи, в Асилум же приняли решение направлять "особенных" или потенциально опасных пациентов. Со временем, особенно после явления Суртаза, второй ярус был переоборудован и открыл свои палаты, нет, камеры не только для обозленных внезапным "подарком" варваров и рыцарей, но также и для прочих недовольных "всеимперским благоденствием" героев. Еще одна волна массовых беспорядков, на сей раз после итогов войны с Королевством, вспышка которых случилась не сколько после урезания зарплат на шахтах и предприятиях, а после оглашения... результатов праздничной лотереи, в которой некоторую часть новеньких и уютных домов в не менее живописном районе у Восточной Реки получили в безвозмездное пользование не только те, кто уклонялся от выполнения священного долга по защите Империи, но и ее...предатели!!! Ясное дело, по уже накатанной колее профилактика "общественного мнения" зачинщиков бунта и его активных участников в последующие четыре месяца в Асилуме велась чуть ли конвейерным способом, поговаривали, что не без мер физического воздействия. | ...Но изюминка Асилума не в том, что направление в него на лечение действует на объект такого предупреждения или угрозы больше, нежели направление в сводную команду или же заключение в острог на хлеб на воду. Изюминка в атмосфере неподдельного и непередаваемого даже воспоминаниями бывших пациентов страха, витающего не только в стенах этой лечебницы, но и в округе "Башни", темным силуэтом в небе возвышающейся над гладью воды, витающими над ее крышей полудраконами-полуптицами, слышимыми на расстоянии километра криками и воплями пациентов, огнем свечей в своих окнах-бойницах - одно созерцание "Башни" в лунную ночь повергнет в смятение и панику даже самого закаленного в боях и повидавшего виды степного варвара.
Как оказалось, Мюлль оказался на девятнадцатом этаже, то есть еще двумя этажами выше от его временного пристанища гнездились Лектор сотоварищи - почти постоянные жители этого заведения и, если можно так выразиться, местные достопримечательности. Один Лектор, демон, которого Императрица личным указом выпускает, как черта из табакерки, на войны и различные конфликты, чего стОит - сплетники уже придумали байку о том, что другой пищи, как человечина, он не знает и не признает, и что в конце месяца ему скармливают пару-тройку осужденных на смертную казнь.
А почему "кормушка для демонов"? Размещение Асилума возле Орлиного Гнезда, которое варвары и демоны делят на "наземную" и "подземную" части, регулярно обеспечивает демонов, кхм, духовной пищей. Пищей в виде ослабших, покинутых, не способных сопротивляться, да и вообще различать Добро и Зло душ - для демонов лучше этого подарка даже сложно и придумать. Большинство рогатых навещают "Башню" регулярно, как аттракцион на воскресном балагане, и будто сход в "Мятежниках", волей шутников от Баала на втором ярусе ежемесячно вспыхивает бунт, в котором преследуется не сколько цель лишний раз отточить свое мастерство управления душой, разумом и телом своих жертв, сколько тщетные попытки освободить с яруса третьего своего вожака Лектора - он у них, как знамя Адской Революции, как Че Гевара, Бен Ладен и Ленин в октябре в одном лице... | - Дикий крик прорезал сумрак -
Зло не дремлет, зло не спит!!!
/гр. "Коррозия Металла", "Фантом"/
...З-Л-О. Оно пришло в этот мир сразу же, когда он был создан потоком космической энергии. Оно пришло не само по себе, оно пришло вместе с Добром и идет с ним рука об руку столько же, сколько крутится и будет крутиться бесконечное Колесо Времени. Мало того, Зло, как и Добро, не могут существовать сами по себе, они не наделены собственным разумом и способностью самосовершенствоваться - без прямой взаимосвязи и круговорота двух канонических философских понятий жизнь каждого из разумных существ в этом мире была бы сама по себе лишена всякого смысла.
Совершая какое-либо действие, делая определенный выбор, человек, будь он разумен, уже заранее задумывается о том, что он вершит либо добро, либо зло. В своем сознании каждый индивидуум будто отчетен сам себе за плоды своих деяний - самоанализ, мать его. Теологи утверждают о том, что каждым живущим в мире в равной степени руководит космическая сила, равно как и бесспорной представляется истина, что в каждом из нас поровну как и Добра так и Зла, и наши как кратковременные, так и долгосрочные физические/духовные/материальные/социальные/психосексуальные состояния - лишь следствия нарушения баланса "Добро/Зло" в нашей душе. Шарлатаны утверждают о том, что мир вокруг индивидуума обусловлен степенью позитивности его мышления, правда, забывают упомянуть о том, что бытие человека, его естественная и ежедневная среда обитания, формирует его сознание, являющееся источником этого самого мышления. Даже рационалисты, определяющие степень развития личности эффективностью деятельности в замкнутой группе социума, согласятся с тем, что, например, высокие жесты и изысканные манеры навряд ли дадут вам ожидаемый (в привычной среде обитания) эффект в среде индивидуумов, где "степень эффективности" оценивается совсем по другим критериям.
Мы отвлеклись - в философских диспутах можно погрязнуть до конца Вселенной, однако та или иная философия, теология, социология безошибочно скажут вам аксиому - Зло существует как зеркальное отражение Добра. Темный, холодный, мрачный, безмолвный мир Зла словно показывает любому разуму, каким может быть его мир "без Добра". Это не значит, что пришедший ко Злу видит седьмой, ледяной круг Ада Данте - каждый разум видит его по своему, в силу собственного мировоззрения или же фантазии. Но Зло не только взаимосвязано с Добром, оно связано с каждым разумом, который, насколько обладает способностью руководить своим носителем в добрых целях, настолько же и скрывает, в глубинах своего подсознания, стремление творить деяния, которые в общепринятом окружающем социуме будут расценены как злые. Это, а не те виртуальные триста тысяч демонов (согласно подсчетам одного средневекового аббата), приставляемых к каждому новорожденному младенцу, и называют первородным Злом. Мысли, кажущиеся простыми греховные мысли... | ...Мюлль, со временно помутненным рассудком и пребывающий в отнюдь не полном здравии, вонна, к двойному перелому предплечья добавился вывих, отчего левая рука болела и ныла, разрывая сигналом по нейронам головной мозг буквально на части; плюс ко всему его ломал напополам кровоток, горной рекой раскрывшийся по расширенным сосудам - такой процесс и "прыгающее вверх-вниз" артериальное давление наблюдается первое время у всех, кто внезапно отказывается от употребления алкоголя или же каких-то "веселящих зелий" - привычную дозу организм не получил, а потому начинает требовать от хозяина насильно, путем монотонно нарастающей и в пике будто электрошоком трясущей тело и мозги боли. "Дай, дай, ДАЙ!!!".
Так вот, Мюлль, пребывая на лечении в Асилуме, если и догадывался, то не верил, что Зло, и вовсе не первородное, а вполне осязаемое, обитает в "Башне" не только среди пациентов, но и среди медицинского и обслуживающего персонала! И кажущиеся безразличными взгляды, в которых порой читается ничего, кроме зеленой тоски от своего бренного существования, взгляды уборщиков, поваров, медсестер... Эти взгляды вполне могут оказаться всего лишь маской, за которой скрывается голодный и неукротимый зверь, рассматривающий окружающие живые существа исключительно как ПИЩУ...
...Ее, неприметную и ничем не выдающуюся среди подобных себе медсестру, коллеги и постоянные пациенты Асилума называли ГемаТома. Нельзя утверждать, что ее душа была слаба и вряд ли заинтересовала собой даже распоследнего демона, однако ее застенчивый характер и замкнутость в себе отталкивали окружающих даже в стремлении искренне помочь ей скрасить ее вялотекущее бытие; впрочем, судя по взгляду ее будто стеклянных глаз, постоянно направленному вверх, по сторонам и в никуда, она от этого не испытывала какого-либо жизненного дискомфорта. Как будто вообще без эмоций, без чувств, как манекен, "на автомате", она изо дня в день выполняла, пусть старательно и безупречно, свою работу... | ...Однако с появлением Мюлля в просторах лечебницы ГемаТома не то что преобразилась, однако что-то в ней, и коллеги заметили это сразу, изменилось! Она настолько тщательно ухаживала за рыцарем, который...
...Как оказалось впоследствии и что рассказали Мюллю по истечении первой недели лечения, он, в приступе белой горячки*, с ножкой от табурета и осколком винной бутылки, без всякой причины и мотивов, грязно матерясь и извергая неистовую ярость в своих докрасна налитых кровью глазах, напал на проезжавшую мимо его замка тройку воинов из ничем не примечательного и даже не боевого клана. Воины отделались легким испугом, скрутили буйного, немного "помяв" его кости и вывихнув ему левую руку, потому что он порывался порезать осколком бутылки не только "жаждущих убить его чудовищ", но и себя!!! После того, как тройка спешно направила его в ближайший лазарет, рыцарь успокаиваться не собирался, едва не полоснув лекаря во время перевязки скальпелем по горлу. В общем, рыцаря укротили повторно и, как крайне тяжелый случай, к утру транспортировали в Башню. Такие дела...
...Так вот, отношения ГемаТомы и рыцаря уже вышли за простую "профессиональную плоскость", и со стороны это напоминало такую внезапную и классическую любовь! И пусть ГемаТома была немногословна, она, поглаживая голову рыцаря и что-то беззвучно нашептывая ему на ухо, пока он спит после очередной дозы морфия, который ему кололи, чтобы облегчить боль после ран, ушибов и переломов... Она оставалась со своим "Спящим Красавцем" - так ехидничали некоторые злые языки, наблюдая за излишней заботой медсестры о пациенте - даже сверхурочно, что заставляло при наблюдении такого выхаживания заново поверить в настоящую, без фальши поддельных чувств, без масок и размена на звонкую монету, заново поеврить в Любовь, такую, какая она есть.
Впрочем, мало кто знал, или вообще никто, из чего состоял внутренний мир ГемаТомы, когда она находилась вне стен Башни. И что она она там ему нашептывала на ушки?!
"В тихом омуте черти водятся".
* - простонародное название делирия | ...Сон - абстрагированное, подсознательно не контролируемое отображение нашей реальности, наших мыслей и наших желаний.
В ту ночь Мюллю снился замечательный и чудесный сон. Психотерапевты неоднократно замечают, что позитивность, безмятежность и яркость в цвете снов пациента свидетельствуют о том, что его личность приходит в гармонию с душой, и временные расстройства, апатия или же депрессия - это всего лишь навязчивые, не более, состояния. Так вот, рыцарь в своем сне будто преобразился в совершенно другого Мюлля. Мюлля, который и не слыхивал о всяких "Мятежниках". Мюлля, который не стал летать в облаках, получив почетную грамоту, а без всякого зазанайства упорно продолжал грызть гранит военного искусства, без устали, круглосуточно "работая над собой". Мюлля, который не то что вина - понюшку табака внутрь не примет, и Мюлля, который покорил сердце и получил согласие на "и в горести и в печали быть вместе" от своей нечаянной любви, Лалены...
И вот стоит Мюлль на вершине зеленого холма, окидывает взглядом этот новый, прекрасный, чудесный мир. Мир без боли, без страданий, без слез, без грязи. Где новые просторы и новые вершины покрыты ярким благотворным светом, где над головой - чистое небо, мир, где царит одна лишь Любовь!
Но вот внезапно поднимается холодный ветер, солнце меркнет за стремительно появляющимися на небе темными тучами, с неба начинает капать кровавый дождь, а Мюлль с шокированным и растерянным видом стоит и ... и, похоже, он не знает, что делать?!!!..
...Мюлль, вздрогнув, очнулся. "Черт подери, это всего лишь сон", - подумал он и оглянулся. Да, он в палате лечебницы, но по прежнему зафиксирован в койке ремнями. Уже вторая неделя лечения, а его все еще фиксируют!!! Он не болен, не опасен, все нормально, а его до сих пор фиксируют!!!
За дверью, судя по звукам, происходила какая-то возня, и если судить по звукам осколков битого стекла, рассыпающимся по полу, и чередующихся различной тональности и отвратительности звуков, массовая борьба кого-то с кем-то. Даже если на этаже некоторое подобие бунта, санитары всех рано или поздно успокоят. Интересно, а сестра, которая так заботилась о нем все эти две недели, она на смене?! И не случилось ли что с ней?! Он бы сейчас был бы весьма рад увидеть ее милое лицо, хотя бы это, не говоря уже о чем-то большем.
Мюлль лег на спину, закрыл глаза и попытался отмотать пленку с записью своего сна назад. Там, там где в арке из белых роз он венчается с Лаленой. "Ну же, давай, я хочу еще раз..." - напряженно просил повелителя снов Мюлль, пока.
Пока дверь, ее восьмимиллиметровая сталь не выгнулась вовнутрь, весьма и весьма значительно, от чего-то очень большого и очень чудовищного!!!
"В дверь стучат, это в дверь стучат... Опять, опять, опять!!!" - подумал Мюлль и уже на инстинктах начал пытаться освободиться из ремней - если "Это" по ту сторону ворвется в палату, то наверняка нарисует на стенах "картину МЯСОМ" из фрагментов тела беззащитного пациента!!! | ...Ремень не поддавался - ясное дело, для пациентов второго яруса они изготавливались из кожи варварских бегемотов, разрубить ее можно было или рубиновым мечом, или же варварским топором. По двери последовал второй удар, менее сильный, чем в певрый раз, однако один из углов двери выгнулся вовнутрь, сигнализируя о том, что последующие удары без особого труда оставят полотно двери внутри палаты, а уж кто вместе с ним окажется внутри - пока неизвестно, известно лишь то, что хорошего в таких "гостинах" будет мало.
Мюлль конвульсивно забился в койке, пытаясь высвободить руку из этого проклятого ремня! Еще удар, еще удар, второй угол полотна двери откололся с рамы. Задверью раздался звон разбитого стекла, в дверь ударили еще раз, из лутки двери вылетело пару заклепок. Рыцарь, тяжело дыша и сложив кисть пальцами потеснее, уже стремился вытащить правую руку через овтерстие ремня. Его лицо в этот момент говорило и кричало о том, что будь бы под рукой меч, он готов был отрубить себе кисть, лишь уйти от незримой угрозы по ту сторону двери.
Боль пронеслась по нервам караваном имперского Казначейства - стиснув зубы и сдирая в кровь кожу кисти, Мюлль тянул руку на себя с неистовой силой. Гомон за дверью стих, но вот вновь тиишина разована криками, вновь об стены слышны глухие стуки соударения с ними не-поня-тно-че-го.
Поддалась - вот у рыцаря оказалась залитая кровью, но свободная правая рука!!! Отстегнув леву и второпях высвободив ноги, Мюлль вскочил было с койки и ... сразу рухнул на пол - сказалось длительное действие зелий и микстур, которые ГемаТома согласно курсу лечения (или же нет?!) пичкала пациента. Ноги рыцаря будто онемели, он попытался встать повторно, но их то ли свело в судорогах, то ли в избытке адреналина мышцы сократились до предела. Рыцарь вспомнил, как Гематома ему сказала, что "если волнуешься или нервничаешь - просто дыши глубже", сделала пару глубоких вдохов. Действительно, мышцы расслабились, Мюлль встал и, облокотившись о стену, зашагал вдольнее в правый от проема двери угол - мало ли, сейчас дверь вышибут, и она накроет несчастного своей сталью, раздавив по полу... | ...вовремя - после очередной серии стуков-грюков дверь оказалась на полу, а кроме этого в палате появилось шестеро таких же, как Мюлль, пациентов, и двое санитаров. Схватка была нешуточная - на телах санитаров уже виднелись ссадины и порезы, а если судить по налитым кровью глазам пациентов, яростно атакующих служителей медицины, то процесс за дверью, испытавший Мюлля лишний раз на волю, был не иначе как волей шутников от Баала на втором ярусе ежемесячно вспыхивает бунт, , и что только с виду они - психи, внутри же явно жаждущий получить новый БО представитель демонического войска.
Санитары, стоя спиной к спине, отбивались от психов палками, явно не щадя их, что было вполне очевидным ввиду прямой угрозы их жизни. Мюллю, припавшему своей спиной в угол, оставалось лишь наблюдать за этим процессом - как знать, подыщет ли какой-нибудь демон для себя именно его, ослабленного и отчаявшегося по жизни бродягу?! Внезапно, один из психов, бросив свой пылающий огнем глаз на Мюлля, рыкнул и в прыжке, распахнув рот, устремился в угол!!!
Мюлль кувырком ушел от столкновения, псих подбородком и лбом щедро одарил камень стен, а рыцарь с мыслью "надо убираться отсюда" тишком-нучком-ползком через проем выбрался в коридор. Там его ожидал еще один эпизод варфоломеевской ночи - там побоище в еще бОльших масштабах не прекращалось от начала, и, судя по пятнам крови на стенах и на полу, а также телам в робах медперсонала, демоны в ней преуспели больше. Мюлль неспешно прополз десяток метров, уходя подальше от толпы, его взгляд упал на странный люк в стене. Когда из-за угла коридора, за спиной Мюлля, послышался топот,крики и улюлюкания, а спереди появилась другая толпа с палками наперевес, Мюлль понял, что если он окажется в предстоящем месиве, то ему наверняка отобьют и сломают все, что осталось первозданным после пребывания в "Мятежниках", после проигранных битв и вообще после всех его боев вместе взятых. Выход один - нырять в люк, что бы там ни было, и когда "стенка на стенку" вот вот сходились, рыцарь кулаком толкнул от себя крышку люка (благо, она поддалась очень легко) и прыгнул в темноту за ней... | ...Оказалось, что за люком была шахта, через которую в прачечную на первых этажах лечебницы (или в подвал, но никто достоверно не знал, были ли у "Башни" этажи под землей. Или там никто не был, или из них никто не возвращался...) обслуга этажей подавала грязное белье. Лететь с девятнадцатого этажа в свободном падении - мрачная перспектива, но наверняка еще мрачнее быть разованным в клочки разъяренной толпой. Казалось, полет будет коротким - всего несколько секунд - однако в середине полета Мюлль столкнулся с тем, что этаже на десятом сквозь отверстие в люке санитар, видимо, пытался не то что задушить буйного, а просто выкинуть в шахту - оба, вынырнув по пояс в проем и наклонившись вперед, яростно пытались побороть друг друга. Процесс был скрыт открытой вверх крышкой люка, а потому Мюлль в своем падении мог не догадаться, что же на миг его замедлило. Санитар, может, и пожалуется после на сильный ушиб поясницы, а вот его оппоненту повезло меньше - рыцарь, рухнув с высоты на крышку люка, сломал тем самым тому позвоночник.
Сзади Мюлля раздался крик - в шахту спрыгнул кто-то еще, и чтобы при приземлении не свернуть шею свалившимся на голову летуном, Мюллю нужна была воистину эльфийская удача - он приземляется, мигом отскакивает в сторону, следующий за ним летун приземляется, допустим, в кучу грязного белья. Все в порядке, целы оба.
Получилось не совсем, и внизу было уже не белье - она оказалось завалено телами, как живыми, так и умершими или в удушье, или же от комплексных травм головы, полученными от санитарских дубинок и при жесткой посадке. Мюлль, прокатившись кубарем по свалке, уже устремлялся вбок, однако летун таки его настиг, как шар в боулинге, и они оба скатились в самый низ горки. | ...И пока Мюлль решал сложную задачу по выживанию в условиях бунта, охватившего "Башню", не стОит думать, что ГемаТома мирно спала в своей уютной лесной хижине...
...- Пшел прочь!!! - раздался властный окрик в зале замка. Так, именно так и никак иначе, Королева - так, вероятно, из лишней скромности величала себя эта особа - провожала различных посетителей залы, если они излишне допекали ее, или же когда она слышала от них совсем не то, что хотела услышать. Они - никто, она - ВСЁ. Ее слово, особенно в клане, - закон, и ей, восседающей на троне, стОит только пальцем пошевелить, и те, в чью сторону будет направлен ее перст, будут делать только то, что желает она, Единственная и Непревзойденная.
В этот раз ее достал казначей, сыпавший вопросами, куда же, на какие баснословные расходы клановой казны списать очередное обновление "королевского гардероба". Он - казначей, и получает свои деньги отнюдь не за то, что задает вопросы или докладывает о каких-то проблемах. Он и сидит на своем месте для того, чтобы при случае не было никаких вопросов и никаких проблем!!!
В этих мыслях Королева взяла со столика, стоящим рядом с диваном, стеклянную колбу и мешочек. Насыпав из мешочка в колбу несколько щепоток белого кристаллического порошка и закрыв сосуд пробкой, она несколько раз встряхнула колбу, пока в ней не образовалась дымка тумана, исшедшего от кристаллов. С завороженным этой дымкой взглядом Королева медленно откупорила колбу и быстро, боясь выпустить даже маленький сгусток белого тумана в воздух, вдохнула туман в себя. Ее глаза закрылись, лицо растянулось в уродливой улыбке извращенного наслаждения, последовало несколько глубоких вздохов. Она приоткрыла глаза, несколько раз медленно покачала головой, будто паря в облаках, плавными движениями ладоней разрезала воздух вокруг себя.
Вдруг ее взгляд упал на двери - у них стояла какая-то необычная гостья залы, одетая в белые штаны и рубаху со строгим воротом.
- Ты кто?! - спросила Королева, вдыхая в себя еще одну порцию "тумана".
Гостья не ответила, лишь сделав вперед шаг и стремительно переместившись за спину сидящей на диване уже-жертвы. Королева оглянулась назад и посторонам, но в зале и за спиной не увидела никого. "Померещилось", подумала она и продолжила свою "медитацию", на сей раз наслаждаясь от прикосновений к собственнмоу телу.
Внезапно она вздрогнула и вытянулась вперед.
Это означало, что гостья в белых одеждах, невидимкой для Королевы, но видимой для случайного гостя, появись он в зале, уже начала творить свое темное колдовство - гостья, вытянув в магическом пассе вперед руку в направлении Королевы и полусжав пальцы, крутила кисть на руке, явно сотворяя о своей жертвой что-то зловещее. В глазах колдуньи засверкали желтые огоньки, на лице появилась самодовольная улыбка; в то же время рот Королевы открылся в безмолвном крике - что-то вызвало в ее кровеносной системе такое, от чего вздулись артерии и вены, а голову наверняка пронзила жуткая боль. По щекам из глаз и из ушей потекли струйки крови, руки Королевы в резких движениях, волей чародейки, кистями легли на щеки и начали раздирать их будто когтями хищных птиц!
Гостья, медленно качая головой из стороны в сторону, резко вытянула пальцы руки в сторону жертвы, и на шее, на руках жертвы лопнули несколько артерий, а из левой груди и живота в сторону ведьмы хлынул кровавый фонтан, в который гостья, подойдя поближе, окунулась во весь рост. То, что она - отнюдь не адепт черной магии, а ее как минимум магистр, говорило то, что кровь на белых одеяниях и коже впиталась в тело в мгновение ока, и гостья в том же безупречно чистом виде, в каком зашла, в том же и покинула зал - нельзя же сорить в гостях... | для Осинна:
Ты, несомненно, Единственная в своем роде;)
но вот по-читателей у ТС, имхо, тут много:)
просто я вот боюсь комментом автору боевой настрой сбить;)
потому - шепотом и в лп:
для Max_NS:
прода каждый день - это наш девиз) | для _Кас_:
спасибо, Единственной быть приятно, даже в своем роде)).
для Max_NS:
жги))) |
1|2|3|4|5|6|7|8|9|10|11|>|>>К списку тем
|
