Форумы-->Творчество-->
| Автор | Алевтина или брошенная в глуши. |
|---|
Эта история посвящается моей некогда лучшей и единственной подруге, с которой нас теперь разделяют тысячи километров над океаном, и двенадцать часов полета на самолете. Это - история прежде всего об одиночестве и о преданной любви. Когда кажется, что совершила огромную ошибку. Когда кажется, что что-то, увы, безвозвратно потеряно. Когда все вроде бы не так уж и плохо, но в то же время кажется, что умираешь...
Алевтина: Часть первая.
Глава И. Воспоминание.
Глава И. Воспоминание.
Вы когда-нибудь представляли себе жизнь вне какой-либо цивилизации, имея только крышу над головой – в прямом смысле слова? И ни души вокруг. Только дремучий лес и не очень-то приветливые звери. Этого не случилось бы, если бы я не приехала сюда. Впрочем, у меня не было выбора. Меня зовут Алевтина, мне тринадцать. Знаю, странное имя, но это единственное, что оставили мне родители. Я живу в глуши вот уже год, а до сих пор никак не привыкну. Я хочу вернуться в прошлое, но некоторые вещи не вернуть. Живу я в развалине, которая не так давно была полноценным домом. Ровно год назад мои родители уехали на курорт и оставили меня с тётей. У нее была машина, в доме было электричество и водопровод. У нее было все. Город от сюда далеко, но доехать туда все-таки можно, это занимает около получаса, если ехать со скоростью не меньше ста километров в час. В один прекрасный день моя дорогая тетенька уехала на работу, в город, а я осталась у нее дома. Я и по сей день тут живу, только вот на месте дома теперь развалины... а случилось это из-за непогоды, мягко говоря.
Я пошла в лес собирать ягоды примерно через два часа после того, как она ушла. Я успела зайти довольно далеко, и примерно через час началась буря. По-настоящему ужасная буря. Меня сдувало с тропинки, как пушинку; пыль летела в глаза. Деревья угрожающе скрипели, их кроны неистово раскачивались из стороны в сторону и громко недовольно шипели. Я больше не могла ничего разглядеть, поэтому я просто поддалась «течению» ветра. Что-то тёмное мелькнуло у меня перед глазами, и все прекратилось.
Я очнулась, когда все уже закончилось. Думаю, прошел день, или два. Я выходила утром - и сейчас тоже было утро, но небо было ясное, а ветра и вовсе не было. У меня кружилась голова и я видела все размыто. Тело болело, как будто я только что вылезла из адской машины пыток. Я смутно помню, как определила правильное направление, используя вывернутые с корнем деревья как указательные стрелки. Спотыкаясь, я брела вдоль деревьев в сторону их корней, безобразно висевших в воздухе. Прошло немало времени прежде чем я наткнулась на что-то относительно похожее на тропинку. Я побрела по ней в сторону дома. По крайней мере, я очень надеялась, что не иду в противоположную сторону, и удача не оставила меня. Примерно через час моих скитаний, когда сознание наконец-то соизволило проясниться, я вышла на открытое пространство, к обрыву, и была успешно ослеплена солнцем. Через несколько мгновений зрение вернулось ко мне, и первое, что я увидела, была черная тень того, что осталось от дома. Мои скромные надежды мигом растаяли, когда я увидела эти обломки. Тетя меня не так уж и любила... так что не стоило особенно надеятся на то, что она по прежнему тут, ждет меня. Хотя бы на то, что отправила кого-нибудь на мои поиски. Моя тетя – женщина, у которой всегда было все, кроме сердца. С грозовой тучей, нависшей над моей головой и определенно собирающейся остаться там на долго, обессиленная, я перешагнула через какие-то доски, повсюду торчавшие из пола, и оказалась внутри, где меня встретил полный хаос. Об отдыхе можно было забыть. Поникшая и покинутая, я выгребла весь мусор и отнесла его в лес. Теперь мне почему-то перехотелось быть обнаруженой, хотя еще какой-то миг назад я была готова броситься в сторону города, крича «помогите-спасите» на все земное полушарие. Впрочем, у меня и так почти не было шансов стать обнаруженной – машины тут проезжали крайне редко.
В результате моей чистки в доме остался только потрепанный диван и сломаный холоди | В результате моей чистки в доме остался только потрепанный диван и сломаный холодильник. У меня все равно не хватило бы сил вытащить их. Все остальное было сломано, что-то пропало без следа, как мой мобильник. Так же я нашла немного одежды - в плохом состоянии, но куда лучше, чем ничего.
... Я всегда плохо питалась и поддерживала фигуру, и уже через несколько дней поняла, что это было ошибкой. Воды тоже небыло, хотя в самом начале я глотала лед из морозилки, что бы утолить жажду. Примерно через неделю после шторма я не выдержала и снова отправилась в лес. После той бури вероятность на наличие в лесу уцелевшей пиши – ягод или даже мелких животных – была невероятно маленькой, но я не теряла надежду и упрямо шла вперед – и как оказалось, не напрасно. Через несколько часов непрерывной ходьбы я заметила кустик с какими-то черными ягодами. Так же растительность тут была гораздо лучше, и мусора гораздо меньше, чем у моего дома. Да, знаю... теперь я зову это своим домом. Должно быть, тут буря по какой-то причине не была такой свирепой.
С того момента мне начало встречаться много таких ягодных кустов. Тщательно осмотрев плоды, что бы убедиться в их безобидности, я с радостью узнала в них чернику. Она оказалась сладкой, сочной и мясистой. Мне понадобилось всего несколько горстей, что бы утолить недельный голод! Я насыпала вдоволь черники в свой рюкзак, с которым отправилась на прошлые сборы, и который чудом остался со мной. В рюкзаке так же была пустая литровая бутылка, свитер и куча пакетов и пластиковых контейнеров, которые мне дала тетя для сборов ягод и трав. Она успела рассказать мне о некоторых целебных травах, и я уверена, что эти знания рано или поздно могут спасти мне жизнь.
Черника придала мне не только силы, но и вернула уверенность. Я решила, что где-то неподалёку должно быть озеро или речка, раз уж тут даже после такой бури осталось так много сочных ягод. Я немного отдохнула и пошла дальше, на ходу насвистывая себе мотв любимой песни.
Должно быть, я родилась под счастливой звездой, так как уже к раннему вечеру моему взору преставилось широкое, чистое озеро. Набирая воду в бутылку я с запоздалым радостным облегчением осознала, что мне вообще очень повезло выжить. Я улыбнулась, вздернула подбородок и нагло оскалилась кустам. «Теперь все будет хорошо. Я всем покажу. Я выживу, и буду жить хорошо. Спасибо за все, судьба, но я выжила и продолжу жить не смотря ни на что, и теперь я сама буду о себе заботиться. Никто мне не нужен. И нечего сетовать на судьбу.» - думала я. Но потом мне вдруг стало неспокойно и как-то неуютно... вдруг не все оказались такими везучими? | Глава 2. Повседневная Жизнь.
После того, как я обнаружила воду, мои дела пошли не так уж и плохо. Мне даже нравилась такая жизнь – все больше и больше. Я начала давать названия разным местам, и однажды даже сошла с тропинки и обследовала территорию леса не только вдоль, но и поперек. Таким образом я нашла Грибные Кольца, Место Больших Преспектив и Секретный Лагерь, находившийся на берегу Рыбачьей Заводи – буроной, широкой реки. Секретным Лагерем я назвала пещеру, вход в которую был тщательно скрыт валунами и какими-то кустами с упругими ветками, из которых я научилась мастерить отличные луки. Место, заполненное этими кустами я и называла Местом Больших Преспектив – ведь кусты действительно открыли мне большие преспективы. Благодаря ним я даже научилась охотиться. В основном моей дичью были белки и зазевавшиеся птицы. Я как раз осваивала охоту на рыб, но этот навык давался мне с огромным трудом. Я не огорчалась, потому что никогда не любила рыбу, особенно сырую. Я не думала, что могу отравиться в таком далеком от других людей месте, и пока что удача по-прежнему освещала мой путь. Зато я больше не повторяла свих прежних ошибок. Был самый разгар лета, но я трезво осозновала, что рано или поздно придет зима, и с добычей пропитания у меня наверняка появятся большие проблемы, - поэтому я теперь не пренебрегала лишней возможностью подкрепиться. Мой организм тоже привык к такой жизни. Я стала гораздо вынослевие, чем была раньше; внимательность, зрение, нюх и слух резко обострились. Пока все шло хорошо.
Я много времени проводила в моем Секретном Лагере. Я просто обожала эту пещеру. Там было несколько неглубоких туннелей и трешин для хранения моего скудного имущества. Я научилась делать из травы более или менее крепкие веревки и вялила на них рыбу на зиму. Так же я насобирала штук сорок маковых головок – тоже про запас, конечно. Еще несколько головок я рассеяла на Маковой Полянке – поляне с зеленым ковром из мягкой сочной травы и дикими ромашками - находящейся глубоко в лесу. Речное побережье стало моим вторым домом. Там я собирала глину и делала из нее кувшины. Ночью я разводила огонь в самой пещере и подвешивала вазы прямо над ним, только так, что бы моя веревка не загорелась. Кувшины я предварительно сушила на солнце, а травяную веревку, наоборот, от души промокала в реке – ну, на всякий случай. С помощью кувшинов я запасала много воды, и каждый день ходила поливать мои маковые ростки. Кувшины получались с каждым разом все лучше и лучше, с охоты я приносила все больше и больше. Сушка ягод тоже продвигалась отлично. Я даже изобрела новый способ их сушить – подвешивать высоко над огнем в готовом кувшине. Иногда я позволяла себе съесть горсть таких ягод, пока они были еще теплыми, но большую часть всегда оставляла сушиться до утра. Часть своего рыбного улова я коптила – на дыму и на углях - когда огонь уже потухнет и я лягу спать. Спала я обычно там же, в пещере, в небольшом туннеле. В развалину я уже почти не возвращалась... Я сдирала мох со всех деревьев, когда он мне попадался, и тоже запасала на зиму. Ой, я же совсем збыла рассказать про орехи, Календарную Стену и Патрули! Орехов у меня тоже была куча. Обычно я собирала их на Ореховом Раздолье – небольшом участке леса, где росло много орешников. На Календарной Стене я каждый день чертила каким-то камнем, очень похожим на мел, - палочку. Думаю, это и был мел, так как один раз я даже попробовала его пожевать, и он показался мне вполне нормальным. Нашла я его под обрывом, частью скрывающим мою пещеру от ветра, непрерывно нежно покачивая ветки побережных растений. Моя пещерка устроена так, что на ее крышу можно залезть, и над твоей головой будут нависать корни деревьев, растущих на этом самом обрыве. Там-то и было вдоволь мела, который я потом попыталась соскрести со скалистых стен... а о патрулях и говорить нечего. Я решила для развлечения на каждый шестой день обходить все мои имения, которые получили названия, и следить за тем, что бы все шло так, ка нужно. | Думаю, что уже где-то через месяц после того, как я нашла озеро, я окончательно оставила позади все свои опасения на счет того, как я проведу зиму. Но неужели мне суждено провести тут весь остаток своей жизни – да к тому же в одиночестве? Родители никак не покидали мои сны. Каждую ночь после той злосчастной бури мне снился один и тот же прекрасный и в тоже время ужасный сон: мне снилось, что никакой бури не было, и уже через неделю моего пробывания в доме вместе с ненавистной теткой мои родители возвращались с курорта и забирали меня домой... и я никогда не отпускала своих ничтожных надежд. Ведь говорят, что надежда – какой бы она не была - единственное, что удерживает нас на этом свете. Правда это или нет, но умирать я пока не собиралась. И все же... что-то постоянно терзало мое сердце, и это было гораздо хуже любой смертельной болезни. Мне было все труднее и труднее переносить одиночество...
Глава 3. Новые друзья.
Ладно, признаю, что это было очень глупо и безжалостно. Началась осень, и с каждым днем я приносила в пещеру все меньше и меньше дичи. И, если говорить откровенно, мне больше и не хотелось охотиться так много, как раньше. Почему-то с наступленем осени меня тянуло не убивать, а просто наблюдать за животными, которые оказались единственными существами, которые не бросили меня и с которыми мы вместе разделяли одиночество... в каком-то роде. Иногда я думала так, когда ела какую-нибудь птицу или рыбу... от жалости сжималось сердце, и я старалась как можно быстрее отогонять подобные мысли. Если я стану вегетарианкой, то мои шансы на выживание зимой заметно сократяться. Тут даже малейшая ошибка могла повлечь за собой большие неприятности, так что мне пришлось научить себя по нескольку раз обдумывать свои действия, прежде чем что-то делать.
Одним из редких солнечных сентябрьских деньков я вышла из пещеры, даже не захватив с собой лук. В глубине души я ругала себя за это, но пещера уже осталась далеко позади, а я все шла не сбавляя скорости. Я уже давно следила за матерью-белкой. Она, видимо, запозднилась со сбором запасов, и до сих пор носила в дупло орехи. Ее сородичи давно уже не верещали на деревьях, не скакали перед глазами... вот только она одна носилась из своего дупла наружу и обратно, таская с собой орехи... я пару раз видела двух ее бельчат. Они такие смешные – вылезут на ветку и щебечут между собой, а как завидят мать – с визгом кидаются обратно. Я могла часами сидеть и смотреть на игры бельчат, а потом пособирать ягод и вернуться в пещеру. Вот и сегодня я, как обычно, проснулась и пошла на Ореховое Раздолье – ведь именно в той местности находилось логово запоздалой мамаши. Я уселась в тени орешника и замерла, устремив мой внимательный охотничий взгляд на дупло. Я стала очень терпеливой за те два месяца, которые провела в глуши, полностью забытая и брошенная цивилизацией и интелектуальными существами, известными под зашифрованным словом, то есть то, как они себя называют - людьми. Через некоторое время мамаша вылезла из гнезда, боязливо повертела головой и прощебетав что-то на прощание своим детенышам, отправилась на поиски орехов... прошел час, другой, а она все не возвращалась. Это было крайне не похоже на бельчиху, и мое сердце забилось чаще в предверии беды. Я просидела там до самого полудня, а бельчиха все не возвращалась. Обычно она сновала туда-сюда каждые десять-пятнадцать минут, но сегодня она не возвращалась целых четыре часа!
Я и сама не заметила, как встала, молнией подскочила к дереву, подпрыгнула, схватила ветку, подтянулась, выпрямилась, подтянулась выше, переставила ноги на следующую ветку – и была уже у дупла. Лазить по деревьям мне приходилось довольно часто – что бы достать птичьи яйца, например, или подрасться к птице, - но я никогда еще не лазила по деревьям за белками. Это было очень глупо, ведь при всей моей быстроте и ловкости белки были намного проворнее. Белки, но не бельчата. | Я заглянула в дупло и увидела двух маленьих бельчат, съежившихся от страха у противоположной стены дупла, и испуганно тараща на меня свои маленькие карие глазки. Отступать было некуда. Мать их, неверное, уже не вернется, а со мной они будут в безопасности. Я ведь прекрасно понимала, как они себя чувствовали – бедные сиротки. Вот только единственная разница между ними и мной была в том, что я могла сама о себе позаботиться, а они о себе – нет. Я протянула руку в дупло и схватила одного за шкирку. Бельчонок слабо завырывался (хотя для белки он, наверное, вырывался сильно, как силач), и неистово заверещал, но я знала, что поступаю правильно. Не церемонясь, я засунула его в рюкзак, а за ним бросила и его сестренку. Я уже закрыла рюкзак и начала было спускаться, как вдруг заметила какой-то клочок коричневого меха между подстилкой и стеной дупла. Я протянула руку и взяла клочок. Это оказался еще один бельчонок. Он был жив, но слишком слаб, что бы вырываться, поэтому только недовольно открыл рот, но не издал ни звука. Я решила не сувать беднягу в рюкзак, что бы случайно не покалечить. Я отсыпала в дупло щедрую горсть орехов на случай, если бельчиха вернется, и спустилась на землю. Хотя... через несколько дней нужно будет обязательно проверить это дупло. Мне самой нужно что-то есть. Я с трудом слезла с дерева, стараясь держать слабого бельчока как можно осторожнее, и не спеша пошла в сторону реки. Бельчата у меня за спиной смешно брыкались и попискивали, и мне приходилось шевелить лопатками, что бы они не защекотали меня до смерти. Мне пришлось признать, что для своего возвраста эти двое были очень сильны и подвижны. Я взглянула на их братишку, безжизненно повисшего у меня с ладони, и покачала головой. Под моим пальцем колотилось маленькое сердечко, и я поклялась себе, что сделаю все возможное, что бы это сердечко продолжало биться следующим летом, и следующим, и следующим...
Вскоре я была уже в своей пещере. Но тут возник один важный вопрос – куда девать бельчат? Долго их держать в рюкзаке нельзя – задохнуться, но и выпускать тоже. Не хватало еще, что бы они утонули в реке. Я положила обессилевего бельчонка на пол, и рядом положила рюкзак. Тот даже не пошевелился – так и остался в той же позе, в какой я его положила. Меня очень волновало состояние зверька, и я решила позже обязательно определить причину его недомогания.
Как я и ожидала, у речки нашлось вдоволь мелких камушков, и даже один плоский и широкий – как раз то, что нужно для небольшого вольера. Я оторвала несколько веток от моих драгоценных кустов и со всем этим хозяйством отправилась обратно к бельчатам. К моему удивлению, мой рюкзак оказался у далней стены и продолжал неуклюже вздыматься ввысь и оподать на бок. Больной бельчонок тоже немного подвинулся – в сторону выхода. Я засмеялась и погладила его пальцем. Этот хоть и был слабым, но был гораздо сообразительнее своих собратьев. К счастью, между ним и выходом еще оставалось довольно большое расстояние, так что беспокоиться пока было не о чем. Я насыпала мелких камушков в одну из больших трещин, которой никак не могла найти применение, и зафиксировала между них палки, предварительно обмакнув их концы в глине для большей устойчивости. | Получилась неплохая клетка, и я, вполне собой довольная, положила на камни кучку мха. Бельчата пока что были маленькими и при всем своем желании не могли выбраться из клетки с такой крепкой решеткой. Роста для того, что бы выпрыгнуть оттуда им тоже пока не доставало. Подумав, я взяла несколько пучков свежей травы и привязала к беличьей клетке ветки, только на этот раз в горизонтальном положении, так что получилась крепкая решетка. Я посадила слабого бельчонка внутрь, и пошла за рюкзаком, который уже снова успел поменять местонахождение. Рядом с бельчонком вскоре плюхнулась его сестричка, а потом и брат. Они выглядели настороженными и напуганными, и совсем не замечали брата. Периодически они вставали на задние лапки, но потом снова опускались. Немного подумав, я дала им несколько орехов, и вынула слабого бельчонка из вольера. Я тщательно его осмотрела, но так и не поняла причину болезни. Я дала ему немного маковых зерен и воды. Бельчонок быстро погрузился в сон, и пока он спал, я смастерила ему отдельный вольер.
Под вечер я вышла на охоту. Запустила мою травяную сеть в реку и стала ждать. Не теряя времени, я разожгла костер, и через некоторое время у меня уже была жареная рыбка, а еще две мелких рыбешки коптились на углях. На моей душе было светло и спокойно. Первый раз за несколько дней я спокойно спала, и довольно хорошо выспалась. Я больше не была одна. | Вот так человек и превращается в обезьяну) А ведь всего 1 день пешего хода до города по известной дороге))
А идея, в общем-то, неплохая) | | Белка умрёт? | для Алорио: Предполагается, что дорога неизвестная, ибо она не из тех краев. Спасибо)
для _После_Жизни_: Я пока ещё не придумала х) | | Придумано хорошо. Сразу в голове " создаётся " образ происходящего, благодаря отличному описанию. Ошибок очень мало, и они незначительны. Даже меня как-то обломало - думал к чему нибудь придерусь, а тут всё ровненько ;) |
К списку тем
|
